До встречи в Бомбее

Она смолчала, но не потому, что смягчилась (это было отнюдь не так). Ей стало ясно, что Гай не отступит, а еще она подумала о том солдате, который с тревогой ожидал своего хирурга на операционном столе.

— Я очень рад, что нашел тебя, — прокричал Гай, пытаясь перекричать рев двигателя. Он переключил передачу. — Ведь я чуть не поехал другой дорогой. Представь, что было бы, не встреть я Китона.

— Подумать только, — проговорила Мэдди, стиснув зубы при мысли о таком повороте судьбы и о том, что такой большой город, как Бомбей, на самом деле мал до невозможности.

— Не знаю, о чем ты только думала, — продолжал он, — вот так вот выходя одна бродить по здешним улицам.

Мэдди едва сдержалась, чтобы снова не огрызнуться. «Бога ради, я же не ребенок». Но она остановила себя именно потому, что была уже не ребенком, а еще потому, что не хотела грубить Гаю, доброму Гаю, который всегда возил для нее в багажнике бутылки с кипяченой водой и который просто-напросто делал то, что считал правильным. Как бы это ее ни раздражало.

— Обещай мне, что больше так не сделаешь, — попросил он.

— Гай…

— Прошу тебя, иначе мне придется поговорить с твоими родителями.

Мэдди резко повернулась к нему.

— Ты донесешь на меня?

Губы Гая дрогнули, и она, заметив, что ему это показалось забавным, тоже была готова рассмеяться. Однако она сдержалась, поскольку еще была немного сердита.

— Просто обещай мне, — повторил он.

— Как скажешь, — со вздохом проговорила Мэдди, стараясь упрятать поглубже мелкое чувство вины за то, что собиралась использовать встречу с ним как алиби и нарушить данное ему слово на следующий же день.

Прямо на следующий же день.

«Ждать не так уж и долго», — уговаривала она себя.

Мэдди отдала бы что угодно, чтобы это ожидание не казалось вечностью.

Или чтобы у нее было хоть малейшее представление о том, чем занимать себя весь оставшийся день, раз уж Гай взял на себя труд доставить ее домой столь преждевременно.

Он быстро продвигался по улицам города, выбрав короткий маршрут. И совсем скоро дороги стали свободнее, джунгли гуще, и они подъехали к Малабарскому холму. Солнечный свет, разрезанный на кусочки тенями листьев, отражался от пальм и сонных безмолвных вилл. По краю дороги шли редкие прохожие из индийской прислуги. Они возвращались с рынка и несли на головах корзины с овощами и фруктами. Если не считать прокатившего мимо одинокого рикшу, их машина была единственным транспортом в этот час. Мэдди смотрела сквозь листву на сверкающее внизу море и даже не пыталась поддерживать беседу. Она вспоминала оклик на рынке и чем дольше прокручивала в голове тот момент, тем меньше у нее оставалось уверенности в том, что она вообще что-либо слышала. Гай, по всей видимости, сосредоточился на дороге и тоже молчал.

Только когда Гай прервал тишину, она поняла, что молчание длилось уже долго.

— Прости, что раздражаю тебя, — сказал он тоном, выдававшим тот факт, что некоторое время он обдумывал свои слова.

Снова вспомнив все, что он сделал для нее, Мэдди заставила себя улыбнуться.

— Вовсе нет, — поспешно ответила она.

Улыбка Гая получилась такой же натянутой, как и у Мэдди. Он знал, что она врет.

— По крайней мере, ты теперь дома и в безопасности, — заключил он, поворачивая к воротам родительского дома Мэдди.

— Да, — покорно согласилась она, — так и есть.

На вилле Гай задерживаться не стал. Со ступеней крыльца Мэдди наблюдала за его отъездом и чувствовала себя хуже некуда, потому что знала, что он тоже расстроился. Все это утро обернулось сущим хаосом. Мэдди дождалась, когда машина скроется из виду, а звук мотора растворится в пении птиц и ленивом шелесте деревьев, а потом вошла в дом. Сунув кошелек и путеводитель под мышку, она стащила с рук промокшие от пота перчатки и направилась к лестнице.

Но вдруг остановилась как вкопанная.

Она попятилась, выгнула шею и через выложенный кафелем холл заглянула в залитую солнцем гостиную. Там со всеми удобствами устроилась в ожидании девушка с коричневыми кудрями и улыбкой до ушей.

Несмотря на то что еще несколько секунд назад это казалось невозможным, лицо Мэдди тут же расплылось в широченной улыбке, а из груди вырвался восторженный возглас.

Делла рассмеялась.

— Привет, привет! — поприветствовала она подругу, широко расставляя руки. — Я уж думала, ты никогда не вернешься.

Делла рассказала, что все они приехали на поезде еще рано утром. Ричарду с Питером пришлось отправиться с вокзала прямиком на работу, а она не смогла удержаться, чтобы не заехать и не поздороваться.

— А еще я нагло приняла приглашение вашего посыльного остаться на обед, — поведала Делла по дороге на веранду, где и в самом деле стояла наполовину пустая тарелка кеджери[13].— Я уже заволновалась, что приехала впустую, потому что тебя очень долго не было.

— То же самое я могла бы сказать о тебе, — ответила Мэдди. — Почему вы не дали телеграмму, что приезжаете? — она подумала о матери, которая, ничего не подозревая, сидела за чаем у какой-то мемсаиб. — Я не уверена, что мама вообще знает о том, что вы вернулись.