До следующих свайпов (СИ)

И не успела я присесть в его машину на переднее сидение, как между мной и ответчиком уже закрутился Роман. Да-да, это, к сожалению, мужское имя. Друг ответчика Роман уселся на заднее сидение и накренился вперед к нам, облокотившись на наши с истцом сидения. Он был добрым, просто было бы хорошо, если бы он был добрым немножко в другой машине. Я ведь хотела познакомиться с тем, за кем наблюдала после первого же судебного заседания. Я хотела большего от ответчика. Но он включил в машине свой грустный рэп и начал петь, а его друг поднимал мои руки, разводил их в стороны и подпевал. Я боялась петь, я боялась того, что они узнают мою маленькую тайну. Когда мы подъехали к моему подъезду, мне стало грустно, потому что моих контактов никто не попросил, тогда я попрощалась и захлопнула дверцу его авто. Подойдя к подъезду, я обернулась еще раз и увидела свет задних фар уезжавшего автомобиля. Затем я быстро поднялась на пятый этаж, ворвалась в свою страшную комнатку и легла на кровать, на которой, как мне казалось, до меня отдала Богу душу чья-то бабулька. Я посмотрела на экран своего телефона и с сожалением подумала: «Ну все, мы больше не увидимся». Как вдруг ко мне в друзья в соцсети постучался новый гость.

Это был он! Я очень обрадовалась, теперь мы будем общаться в сети! Но о чем общаться-то?!

Глава 12. Первое свидание с ответчиком

Общение у нас было скомканным и неловким. Я не помню, что писала ответчику. Но, зная о том, что он любит петь, а плейлист у него забит «грустным рэпом», я поинтересовалась у него, пишет ли он свои тексты.

Эту тему я могла поддерживать и развивать, так как к моменту нашей переписки с ответчиком у меня уже был полноценный рэп-трек собственного сочинения. Он назывался: «Чувак, это рэп4ик». Мне было стыдно за моё творчество. Но, когда я узнала о том, что он тоже пишет рэп, мне стало стыдно и за его творчество, но я подумала: «А мы все-таки подходим друг другу».

Я не выслала ему свой «хит», но вместе с тем мне было весьма любопытно узнать, о чем же его песни. Поэтому я сбросила ему свое самое неудачное стихотворение о наркомании в обмен на его музыкальные потуги. И спустя несколько минут ответчик прислал мне на электронную почту три коротких аудиозаписи. Своё сообщение он назвал: «чушь)))».

Помню, как я с любопытством включила одну из них и — ничего не произошло. Я ничего не поняла, кроме того, что он «любил любить свою девочку», а еще разобрала слова «что, где, когда?», что-то про деньги и бюджеты. Но мне это было уже неважно, я вспомнила ту «девочку»… Я видела её в суде, его и её… Но я решила взять себя в руки и, увидев, что он переслал мне сообщение с указанием другого адресата, полюбопытствовала:

— Может быть, ты принимал участие в рэп-баттлах?

Я, конечно, надеялась на то, что он этого не делал, но он ответил утвердительно.

Помню, как в тот вечер я боролась с желанием отправить ему своё музыкальное творчество в виде готового трека, чтобы намекнуть на общность наших интересов, но, чтобы не упасть в его глазах, не отправила.

А потом ночь заканчивалась и начинался день труда. Днем я рассказывала своим коллегам о том, что начала общаться с ответчиком, что он подвез меня домой. И моя коллега, та, что постарше, сообщила: «А я тебе говорила!». Я любила Алёну Георгиевну, она была веселой, шутила со мной и помогала мне не получать звездюлей от судьи и от заместителя председателя нашего суда. Но целый день я была как в тумане (ключ от кабинета застрял в принтере, шла в заседание и забывала дела, забывала ставить печати на документах и др.), ведь моя жизнь наполнилась событиями, о которых еще два дня назад я и подумать не могла. А судья в процессе неоднократно повторяла мне: «Марта, не спим, выписываем повестки».

В конце рабочего дня, когда я уставшая и с непомытой головой притащилась домой, мне пришло СМС от него: «Я сегодня иду на футбол. Хочешь со мной?». Я спросила про время, чтобы знать, сколько у меня есть часов на сборы. Он ответил: «минут 30» — и потом переспросил: «Да или нет?». Я не могла его «слить». Конечно же, ответ был утвердительным. По телу пробежали мурашки, паника и волнение захватили мое эмоциональное поле. Я сразу стала думать о том, что мне надеть, и не придумала ничего лучше фиолетового нового лифчика, белой блузы, через которую видны бретели этого лифчика и светлые джинсовые штаны, которые в прошлый раз забраковали мои соседки. Зато походку кузнечика я все ж решила взять с собой и надела свои красные бархатные туфли на высоком каблуке. Однако мои волосы были пушистыми, я не успела утяжелить их ни выпрямителем, ни плойкой.

Когда его авто подъехало к моему подъезду, я села на переднее сидение рядом с ним, но, когда садилась, заметила, что он немного расстроился. «Вау-эффекта» не случилось. Я стала переживать о том, что не понравилась ему. По дороге очень скованно задавала ему вопросы. Боже, да я даже не помню, о чем мы с ним говорили!