До и после

Алина слышала почти весь разговор, несмотря на то, что мама с сыном были на кухне, и ей нестерпимо хотелось встать из-за стола и громко хлопнув дверью, уйти, вычеркнув навсегда этих людей из своей жизни, такими обидными и злыми были слова старой еврейской матери, у которой в очередной раз пытались отобрать любимое дитя. Но ведь она тоже любила это «дитя», и любила без всяких задних мыслей, в наличии которых Сара Исаковна была уверена. Убеждать маму было бесполезно, поэтому Алина пошла иным путём, она ненавязчиво, но очень настойчиво подтолкнула Виталия к принятию решения, которое обсуждалось в его семейном кругу ещё с момента развала Советского Союза.

– Тебе нравится заниматься со мной сексом? – спросила она, сделав только что такое, чего никогда раньше не делала.

– Меня до сих пор колотит, – тяжело дыша ответил Виталий. – Что это было?

– Это называется минет, – утерев губы, уточнила Алина. – Тебе разве никто до этого не сосали?

– Издеваешься?

– Нет. Просто спрашиваю.

– Мне даже стыдно было думать об этом, не то чтобы просить.

– Я сама тоже в первый раз попробовала, – не моргнув соврала она.

– Не похоже, что в первый раз, – почти по лезвию прошёл Виталий, но Алина сделала вид, что не поняла сарказм, и приподнявшись на локте, отбросила в сторону одеяло.

– А хочешь, чтобы это случалось чаще?

Он посмотрел ей в глаза, пытаясь понять скрытый смысл соблазнительного предложения.

– Ты хочешь, что-то взамен? – как-то неуверенно спросил Виталий. – Боюсь я не смогу тебе отказать. Говори.

– Сделай так, чтобы твоя мама стала счастливой.

– Ты хочешь, чтобы я тебя бросил?

– Нет, дурачок. Я хочу, чтобы она уехала туда, где ей будет хорошо. Туда, где не будет меня. Ты ведь можешь это.

Виталий всё понял… Израиль манил Сару Исаковну, туда уже давно перебрались все её друзья и подружки, там мечтал жить её Давидик, но так и не дождавшись, унёс свои мечты в могилу. И когда сын положил перед ней на стол пачку иммиграционных документов и билет в один конец, она не стала сопротивляться, а лишь поцеловала сына в затылок и потребовала не женится пока она жива. Виталий утвердительно кивнул, зная, что впервые в жизни обманет маму.

В неведении Сара Исаковна прожила несколько лет, и когда увидела на пороге своей маленькой тельавивской квартирки сына, которого держала под руку та самая пигалица, с ней чуть не случился удар.

– Я знала, что ты обманешь меня, – едва ворочая языком произнесла она, придерживаясь за стену, и делая вид, что произносит последние в своей жизни осознанные слова.

– Это вам, – улыбнулась Алина, и протянула свекрови огромный букет цветов.

– Ты не сказал ей, что у меня аллергия на эту вонючую гадость? – поморщив нос обратилась к сыну Сара Исаковна, словно рядом никого не было. – Ты точно хочешь моей смерти.

– Да прекратите вы, наконец! – не выдержала Алина. – Никто не хочет вашей смерти. Живите сколько вам вздумается, но только дайте и нам жить. Я люблю вашего сына. Он любит меня. И я очень хочу полюбить вас. Сделайте хоть один шаг для этого. Пожалуйста.

Они долго стояли посреди коридора и смотрели друг другу в глаза.

– Хорошо, – не выдержав эту дуэль произнесла Сара Исаковна, – я попробую.

Признаться честно, у неё ничего не получилось, и недавний телефонный звонок от невезучей соседки, не сумевшей обрести новую родину, только усилил тревожные чувства, бушевавшие в душе у пожилой матери на протяжении всех девяти лет, которые Алина прожила в браке с её сыном.

– Сарачка, тебе обязательно нужно приехать, – услышала она в трубке знакомый голос, – и как можно скорее, Сарачка.

– Что-то с Виталиком?

– Думаю, что да…

– Всё-таки не уберегла, сука, – в сердцах выругалась Сара Исаковна, и бросила трубку.

Подробности её не интересовали, достаточно было того, что сын в беде. Она собрала всё, что у неё было припасено на смерть, объявила израильской родне, что улетает спасать Виталика, и те ещё скинулись ей на билет.

– Сара Исаковна, вы в своём репертуаре – сказала Алина, попытавшись обнять свекровь, вышедшую из зоны прилёта

– Не я это начала, – ответила та, отстранившись. – Что с Виталиком?

– Вы всё скоро узнаете.

– Что за тайны мадридского двора? Я ненавижу тайны и ненавижу сюрпризы. Повторяю, что ты сделала с моим сыном?

– Вы считаете, что я способна на что-то такое, о чём вы думаете? – спросила Алина, открывая пассажирскую дверь машины.

– Да. Способна, – кряхтя ответила Сара Исаковна, усаживаясь на переднее сиденье. – Ты только одно неспособна сделать – родить мне внука. Сколько лет уже вместе. Вы что спите в разных комнатах? Как можно десять лет увиливать. Хочешь, чтобы я умерла так и не став бабушкой?

– Хорошо, Сара Исаковна, я работаю над решением этой проблемы. Ну а пока от шуток перейдём к делам серьёзным. Виталий действительно болен, – Алина повернула голову, чтобы посмотреть на реакцию свекрови.

– Всё-таки материнское сердце не обманешь, – вздохнула та. – На дорогу смотри, а то ещё и меня угробишь. Что с ним?

– Рак.

– Вот дерьмо! Виталик сейчас в больнице?

– Нет, он дома. Его выгнали месяц назад, сказали, что нельзя портить показатели.