Дюна. В Нейросети

Мне нравился его профессионализм — в отличие от устоявшегося клише, он не подначивал липкими фразами “красотка”, “куколка”, “камера тебя любит, детка”.

— Что-то не выспалась сегодня, — виновато улыбнулась я.

Глубоко вздохнув, я на секунду закрыла глаза и представила себя в другом месте. Мы с Нолоном расположились на одеяле у камина. Он что-то печатает в ноуте, а я лежу рядом и читаю “Криптономикон”, который, по его словам, был его первой книгой. Я вспомнила свой взгляд на него и открыла глаза.

— Вот, совсем другое дело, — послышался голос фотографа, и дело пошло быстрее.

Уже одеваясь в гримерке, я бросила взгляд на часы — стрелки близились к пяти, Иэн так и не перезвонил, и я склонялась к мысли, что у него поменялся график.

Выйдя из здания “Pure Nature”, где, собственно, и находился павильон, я осмотрелась по сторонам. У тротуара было припаркованы автомобили, но никого похожего на Иэна не было обнаружено, и я, надев наушники, пошла под музыку вдоль тротуара к пешеходному переходу.

— Хотя бы подождала две минуты для приличия, — послышался голос сбоку, и я резко повернула голову.

В зеленом раритетном “шевроле” сидел обросший бородой человек, и если бы не голос Иэна и его вечные атрибуты — темные очки и бейсболка, то я бы его не узнала.

— Решила, что тебя задержали дела… — улыбнулась я, снимая наушники, и, скользя взглядом по машине, пусть и ретро, но, определенно, стоившей, как самолет, добавила: — Это ты так не привлекаешь внимание?

— Этот “корвет” еще никто не знает, — ответил он и жестом пригласил в салон.

Я опустилась в низкий двухместный автомобиль, и, пока нас накрывало крышей, Иэн поднял очки и, усмехнувшись, пошутил:

— Целоваться будем?

— Опустим фамильярности, — парировала я.

Иэн, не ответив, тронулся с места и, если бы не другие автомобили, то уверена, меня бы вдавило в спинку сидения.

— Ты без своего телохранителя? — я бросила взгляд по сторонам.

— Ты его не видишь, — усмехнулся он и, пока мы аккуратно лавировали в потоке машин под рык мотора, спросил: — Как тебе Аллея Славы?

— Честно?

— Максимально.

— Я ожидала другого, — улыбнулась я. — Пахнет марихуаной и ходят какие-то сумасшедшие. Дэйв не хотел меня туда везти. Сказал, что весь Голливуд постепенно переезжает в пригород.

— Ну не весь, конечно, — улыбнулся он. — Некоторые студии переехали в Бербанк и Глендейл. Тот же Уорнер Бразерс и Дисней.

— Вот в Бербанк он меня и свозил. К себе на работу в АБС, — кивнула я. — Показал мне павильоны, где снимается сериал на тему “нелегкая жизнь богатых”.

— Ну вот. А я хотел тебя поразить изнанкой киноиндустрии, — усмехнулся Иэн.

— Если честно, когда я посмотрела на эту индустрию изнутри, тоже спал флер сказочности, — я на секунду закусила губу, решая, стоит ли спрашивать, и все же продолжила: — Сериал закрывают весной. Решили не продлевать на следующий сезон. Дэвида перебрасывают на какой-то тинейджерский проект, что ему не очень нравится. Может, ему найдется место в твоем фильме… я смотрела на IMDb. У тебя намечается крутой проект.

Иэн посмотрел на меня и усмехнулся.

— Забавно.

— Что забавного?

— Почему просишь за него, а не за себя? — он бросил на меня взгляд.

— Потому что за профессионализм Дэвида я ручаюсь, а за свой нет. Не уверена, что у меня получится… — честно ответила я, не желая казаться лучше, чем я есть на самом деле. — Не хочу, чтобы мои знакомые, которые за меня поручились, краснели.

В салоне воцарилась тишина, а я усмехнулась. Нолон бы меня отругал за такой ответ. И я себя ругала. За нерешительность. За страх перед чем-то новым. Хотя нужно было признать, что пока мне все удавалось.

Тем временем мы завернули на параллельную улицу и оказались в трущобах Скид-Роу — одного из районов даунтауна.

— Это, конечно, поражает в Лос-Анджелесе, — усмехнулась я.

— Что именно?

— Рядом с фешенебельным районом сразу маргинальные трущобы с палатками и грязными БОМЖами.

— Такова политика, — пожал плечами Иэн. — Местные власти поддерживает бездомных.

— Ну, может, вместо того чтобы давать им рыбу, стоило бы дать им удочку…

— Это их осознанный выбор. Они могут вернуться к нормальной жизни, но не хотят.

— Это-то и плохо, — выразила я свою точку зрения, а тем временем мы вновь нырнули в очередной дистрикт и, наконец выехав на широкую Венис-Авеню, проследовали вдоль раскидистых пальм и низеньких белых домов в мексиканском стиле, которым насквозь был пропитан весь Лос-Анджелес.

Правда, ехали мы недолго. Уже через пятнадцать минут наш раритетный “шевроле” подъехал к заправке, и Иэн припарковался у небольшого мексиканского фургончика с яркой вывеской “Такос, бурритос и начос”.

— Зачем мы сюда приехали? — я с интересом посмотрела на Иэна.

— Это мое первое место работы в Эл-Эй, — усмехнулся он. — Сто лет тут не был. Хоть поедим нормально. А то задолбался от вкусной и здоровой пищи.

— Ты здесь работал? — я внимательно рассматривала высокий грузовик с едой, откуда доносились ароматные запахи.

— Ага, — кивнул он и внимательно посмотрел на меня.

— С удовольствием поем!