Дюна

Задняя дверь была открыта настежь. Возле нее стоял часовой и с любопытством смотрел на ярко освещенный коридор и людей, снующих туда и сюда. До чего же они беспечны!

Прячась в тени, Юх пробрался к махолету и открыл боковую дверцу с другой стороны. Нащупал под передним сиденьем вещмешок, который он туда заранее спрятал, отстегнул клапан кармана и сунул туда герцогский перстень. Он услышал, как зашелестела пряная бумага — записка, написанная им для Поля, и упрятал перстень поглубже. Потом вынул руку и застегнул клапан.

Мягко прикрыв дверцу кабины, Юх тем же путем вернулся к углу дома и вышел на свет, прямо к пылающим деревьям.

Теперь все!

Он поплотнее закутался в плащ и стал смотреть на оранжевое пламя. Скоро я узнаю. Скоро я увижу барона и узнаю. А барон — ему предстоит встреча с маленьким зубом!

~ ~ ~

Существует легенда, что в ту минуту, когда умер герцог Лето Атрейдс, над его фамильным замком на Каладане вспыхнул, сгорая, метеор.

Принцесса Ирулан, «Введение в детскую историю Муад-Диба».

Барон Владимир Харконнен стоял у иллюминатора транспортной ракеты, в которой был организован командный пост. Оттуда он видел пылающую ночь над Аракином. Все его внимание было приковано к далекому Большому Щиту. Там делало свое дело его секретное оружие.

Обыкновенная артиллерия.

Пушки били по ущельям, куда герцог отвел свои основные войска. Размеренно вспыхивали разрывы, и в их свете было видно, как обрушивались вниз обломки скал, смешанные с песком, перекрывая выход герцогским солдатам и обрекая их на голодную смерть. Точно звери, пойманные в своих норах!

Сквозь обшивку ракеты до барона доносилась отдаленная канонада: бум… бум… бум. И снова: бум-бум-бум-бум!

Кому придет в голову, что в наш век силовых щитов у кого-нибудь сохранятся обычные пушки! Барон про себя ухмыльнулся. Но я предвидел, что герцог спрячет своих солдат в эти ущелья! Надеюсь, Император оценит мое благоразумие, предотвратившее ненужные потери в наших объединенных войсках.

Он подрегулировал один из маленьких поплавков, которые поддерживали его жирное тело, чтобы не дать ему рухнуть под действием силы тяжести. Его рот искривился улыбкой, и тройной подбородок обозначился еще четче.

Какая жалость, что приходится уничтожать таких прекрасных солдат! Какая расточительность! Он улыбнулся еще шире и расхохотался в душе. Какая жалость, что приходится быть жестоким! Барон кивнул своим мыслям. Терпеть поражение — расточительно по определению! Перед человеком, который умеет принимать правильные решения, распахнута вся Вселенная! А глупых, беспечных кроликов следует загонять в норы. Так и управлять ими легче, и породу можно вывести ту, какая требуется. Ему представилось, что его солдаты — это пчелы, жужжащие вокруг бестолковых кроликов. И он подумал: Как приятно слушать жужжание пчел, если знаешь, что они работают на тебя!

За спиной открылась дверь. Прежде чем обернуться, барон посмотрел, кто отразится в темном иллюминаторе.

В каюту вошел Питтер де Вриз, а следом за ним Умман Куду, начальник личной охраны барона. За их спинами мелькнули люди, оставшиеся за дверью. Какие же бараньи морды у моих телохранителей! Зато в моем присутствии все стараются выглядеть невинными ягнятами.

Барон обернулся.

Питтер вместо приветствия насмешливо прикоснулся двумя пальцами ко лбу.

— Хорошие новости, милорд. Сардукары привели нам герцога.

— Попробовали бы не привести, — пророкотал Харконнен.

Барон всматривался в маску рабской преданности на женственном лице Питтера. А эти глаза — прищуренные синие щелочки и никаких белков!