Дитя Севера (СИ)

Спасут, спасут... Перед глазами так и стояла карета, в которую усаживают Бастьена. Дверца захлопывается, тарнийцы окружают экипаж со всех сторон, как будто конвоируют брата к месту казни. И перестук копыт по темным переулками, скрип корабельных снастей... — она никогда больше не увидит Басти.

Она распахнула окно, сердце колотилось как бешеное, кровь прилила к щекам. Прохладный ветер трепал занавеску, капли дождя попадали на подоконник, впивались в ладони, жалили, словно злые голодные птицы. Как же зябко! Она вся дрожала, представляя себе, как Басти идет под венец с нелюбимой, как уже на следующее утро тарнийцы снаряжают войско, как он вскакивает в седло. Отчаявшийся, с затравленным взглядом, обреченный на смерть... Нет, ей этого не вынести. И толком не понимая, что и зачем она делает, Ари направилась к двери, соединявшей ее спальню с покоями Тэнима, решительно повернула ключ в замке и, не давая себе опомниться, шагнула в коридор.

Его спальня была пуста, только несколько свечей горели в изголовье кровати. Но из-под неплотно прикрытой двери пробивался неяркий свет — Тэним был у себя в кабинете. Она глубоко вдохнула, как ныряльщик, уходящий под воду, шагнула к нему и, не давая себе опомниться, скользнула к нему на колени, обхватывая его руками за шею.

— Что ты, лисенок? — он отложил бумаги на край стола, обнимая ее за талию. — Чего ты испугалась? Боже, какая ты холодная!

Горячие пальцы сжали ее ледяные ступни — и тут же по телу разлилось тепло. И страх затаился, уступая место какому-то иному ощущению, для которого она сама пока что не могла подобрать названия. Она откинула голову ему на плечо, прижалась теснее и чуть слышно прошептала:

— Согрей меня, Тэним.

И он не заставил просить себя дважды.

Глава 45

И с той ночи все будто изменилось. Теперь, едва дождавшись, пока Дениза пожелает своей госпоже спокойной ночи, Ари проворно выскальзывала в коридор, чтобы отправиться к Тэниму. Она устраивалась в большом широком кресле возле окна, закутывалась в плед, читала или просто наблюдала, как он что-то пишет, листает бумаги, ставит свою подпись под распоряжениями или прошениями. В свете свечей черты его лица казались таинственными; она любовалась красивым, чуть удлиненным разрезом глаз, тенями длинных ресниц, блеском огоньков в глубине крупного рубина в его перстне. Пусть она пока и не так хорошо знала своего мужа — но ближе его у нее никого не было. Разве что Бастьен...

Новости пришли через два дня. То был как раз один из их совместных с Тэнимом вечеров, когда ночная тишина принадлежала им двоим. Такая уютная, наполненная обещанием...

— Позволите, вашмилось?

В дверях показался Дерек, камердинер лорд-маршала, и Ари поспешно закутала ноги краешком пледа — слуге не следовало видеть свою госпожу такой, какой позволено только любимому мужу.

— Что такое, Дерек? — судя по тону, Тэним тоже был не особо рад вторжению.

— Так ведь... Томас с Альбертом из города прибыли, вашмилость. И спрашивают: сразу к вам или до утра обождать?

Ари тут же встрепенулась: соглядатаи, посланные Тэнимом к тарнийскому посольству, наконец вернулись с докладом.

— Проси! — коротко бросил Тэним.

— Мне уйти? — Ари очень хотелось стать первой, кто обо всем услышит, но разговаривать со своими людьми Тэниму, конечно, сподручнее без жены. — Если ты не против, я могла бы обождать за дверью. У тебя в спальне. Хорошо?

Глаза Тэнима хитро сверкнули, по губам скользнула улыбка.

— Прячься, любопытный лисенок. Все равно потом не дашь покоя расспросами.

— Как думаешь, у них же все получилось, да?

Пожалуйста, пожалуйста, Господи, пусть вести будут добрыми!

— Вот сейчас и узнаем, — сдержанно заметил Тэним, кивая в сторону спальни.

Ари прижалась к деревянной панели, отсюда ей хорошо было видно, как Альберт и Томас, переодетые то ли мелкими торговцами, то ли ремесленниками, несмело входят в кабинет и по-военному салютуют своему командиру. По их лицам непросто было что-то различить, да и какое им дело до Басти? Главное — они исполнили приказ лорд-маршала, а уж что там дальше...

— Говоришь, ворота всегда на замке? — тем временем уточнял Тэним у невысокого неприметного Томаса, который, казалось, родился на свет, чтобы стать шпионом. Даже его востроносое личико чем-то неуловимо напоминало морду охотничьего пса.

— Так и есть, господин лорд-маршал. Охрана, все чин по чину. Тарнийские гвардейцы. Молочник, мясник, зеленщик, что к посольским ездят, — все из ихних, только в столице уже давно обосновались. Проверяли мы.

— А молодой господин, о котором я вам говорил?

— Видали раз пять за три дня. Окна его на втором этаже и не на улицу выходят. Порой створки распахнет, выглянет — и тут же назад. Как будто боится, что заметит его кто.

— И что, никуда не выезжает?

— Ну, как не выезжает, господин лорд-маршал? — басил здоровяк Альберт. — А в то же время...

— Так что "в то же время"?