Дитя Гетеи

На Калипсо ей было трудно, а здесь просто тяжело. Жаркие дни, от зноя которых не спасали даже толстые стены, чьи камни после захода ошалелого солнца на ощупь оставались теплыми, и душные ночи тянулись здесь медленно, словно расплавленная резина. На Калипсо ее ожидание скрашивала ее игра со спецотделом, и это занимало все ее время и силы. Несмотря на все ее надежды, здесь Ночной Страж так и не вернулся. Все ее оставили. Сейчас к ее камере подходили только, чтобы поставить миску с едой. Тэя даже не подходила к ней, это было еще отвратительней, чем дурацкие консервы Норта…

Почему он за ней не приходит?! Что случилось? Что с ним?! Страшная мысль, что его могли тоже схватить или даже убить, не раз накрывала ее посреди ночи вместе с ледяной волной паники. Тогда она с криком вырывалась из липкого забытья, обливаясь потом и хватая ртом воздух, под злые окрики охранников и разбуженных соседей.

Он должен прийти… Он должен… Он не мог ее забыть…

Голод и бессонные ночи подтачивали ее силы.

Однажды к ее камере подошел человек, которого она раньше не видела.

– Мне доложили, что ты не ешь, – сухо сказал он.

– Я не могу это есть, – Тэя отвернулась к стенке на койке.

– Встать! – крикнул охранник.

Тэя с трудом поднялась, опершись рукой о стену. Ее качало.

– Вся ясно, кормить и поить насильно, она нужна нам живой, – бросил начальник тюрьмы и удалился.

Несколько следующих дней охранники честно пытались ее кормить, но не сильно-то усердствуя в применении силы: откуда-то прошел слух, что эта девочка племянница Норта-Северянина, которого хорошо помнили на Эсстинге по беспощадным боям, и никто не хотел оказаться в списке его личных врагов.

Однажды смуглый охранник поставил на стол аккуратно накрытую миску и удалился. Запах, дошедший до Тэи, вызвал у нее яркие воспоминания и новый приступ слез. Она поняла, от кого это. Она вспомнила красивого эсстингианца с грустными миндалевидными глазами, с тонким лицом, подобным тем, что она видела на картинках по истории Древнего Египта. Сэт. Только Создателю известно, как он смог переправить ей эту еду и чего ему это стоило.

– Ешь, – тихо сказал охранник, – ты должна поесть… – голос его звучал беспомощно.

Тэя не могла поднять даже руку. Зачем ей есть? Если он не придет? Как и зачем ей жить?! Что останется у нее в этом мире без Норта? Все появилось вместе с ним и исчезнет вместе с ним…

Эсстинг подкрался к ней и начал вытягивать из нее силы. Девочка не сопротивлялась. Незачем… Какой смысл… Ее едва хватало на то, чтобы оберегать самые ценные свои воспоминания, отдав остальное в хищные щупальца этого жадного мира…

…Он бежал по каким-то улицам ночного города. Город был незнаком. Он кого-то искал, не зная кого, но с уверенностью, что при встрече поймет, кто ему нужен. Темная фигура возникла впереди, и он направился туда. Вот он, это его он ищет. При его приближении человек в балахоне с капюшоном поднял голову, и ледяной взгляд черных глаз пронзил его насквозь:

«Спаси ее! Я не могу ей помочь! Ее силы на исходе, ей нужна твоя помощь!»

Норт рывком сел и вытер покрытое испариной лицо. Ночной Страж… Сатторианец тяжело дышал. Черт! Он слетел с койки и ворвался в отсек Дэймоса.

– Вставай! Нам пора! Мы уходим!

– Куда уходим?.. Что… – тиорианец с трудом разлепил глаза.

В этот же миг корабль вздрогнул от форсированного запуска двигателей.

– Норт, что происходит? – Дэймос вошел в рубку, на ходу застегивая ремень с оружием.

– Пора, – коротко ответил Норт.

Дэймос безмолвно пристегнулся, и корабль рванул в небо. Нет нужды напоминать ему, что не все еще проработано и не все люди подкуплены. Через пару недель они бы сделали все без шума и крови. Тиорианец чувствовал, что его друг на пределе и движет им нечто большее, чем его импульсивность и несдержанность. Дэймосу оставалось лишь безмолвно подчиниться.

Поставив автопилот, сатторианец поднялся:

– Проверим арсенал, – с этими словами он покинул рубку.

– Проверим, – Дэймос не споря направился следом.

Норт заряжал и приводил в боевую готовность все подряд.

– Господи, Норт, это тюрьма в Александрии, а не боевой форпост на Рубеже…

Сатторианец одарил друга тяжелым взглядом и продолжил ревизию оружия. Дэймос подключился к процессу, в ожидании пояснений.

– Он пришел ко мне, Дэйм, Ночной Страж. Она больше не может ждать – чертов Эсстинг убивает ее, – Норт активировал гранаты и сложил их в сумку.

Брови Дэймоса поползли вверх, то ли от такого безрассудства по поводу гранат, то ли от сообщения о Ночном Страже.

– Тогда не будем медлить, – решительно кивнул тиорианец, выбирая то оружие, которым лучше владел, – я беру на себя охрану, а ты пробьешься к ней.

– Так и сделаем, – Норт подхватил сумки и отнес их к выходу, затем направился в рубку. – Время, Дэйм!

– Я готов! – тиорианец был увешан легким скорострельным оружием всех типов.

– Садимся!

«Скиф» сел во дворе тюрьмы, подняв тонну пыли, лишая всех возможности дышать и хоть что-то увидеть. Тут же началась пальба. Когда песок осел, и воздух очистился, взору Дэймоса открылся взорванный вход в тюрьму, Норта не было видно, а к кораблю подступали со всех сторон.