Динамит пахнет ладаном

Вместе с Майером обычно появлялся молчаливый тип, похожий на переодетого полицейского. Всегда гладко выбритый, с тяжелым взглядом. Любая одежда сидела на нем, как мешок. Наверно, потому, что он носил в каждом кармане сюртука по револьверу. Поначалу Стиллер мысленно над ним посмеивался — у них там, за границей, наверно, и не знали о такой удобной штуке, как поясная кобура. Но потом вспомнил одного из своих первых наставников на бандитской тропе, Курта Мэллигана. Тот был наемным убийцей и тоже носил ствол в кармане. В случае чего можно было, отстрелявшись, просто выкинуть пушку и спокойно уходить, и не бояться, что тебя обыщут. Пожалуйста, обыскивайте, вот он я, чистый, как ангел. Вспомнив о Курте, Стиллер стал повнимательнее с этим вторым иностранцем, которого звали Зак. И скоро убедился, что тому было бы о чем потолковать с Мэллиганом, если б они встретились. Да, они бы нашли общую тему для беседы, потому что, видать, одним и тем же способом зарабатывали на жизнь — отнимая ее у других. Да, интересно было бы свести их. Жаль, Курта зарезали в пьяной драке, где-то за Рио-Гранде, где он намеревался переждать зиму…

Зак и Майер сидели в дальнем углу ресторана, отгороженном от зала несколькими цветочными вазами. Пробираясь к ним, Мэтью Стиллер недовольно морщил нос.

— Воняет, как на похоронах, — сказал он, плюхнувшись в кресло. — Ненавижу цветы.

— Что будете пить? — осведомился Майер, подзывая официанта.

— Ничего.

Мэтью охотно бы выпил сейчас, да только не в такой компании. Он надеялся поскорее смыться отсюда в салун — уж там-то он развернется.

— Как насчет эскалопа?

— К черту, Майер, я сюда не жрать пришел, — сказал Мэтью Стиллер, опираясь локтями на стол. — Полковник решил, что я должен вам все рассказать. Вот и слушайте, если вам так интересно. Мы сделали все, как договаривались. Водокачка, стрелка, тупик. Стали обкладывать вагон динамитом…

— Не так громко, Мэтью, не так громко, — улыбнувшись, попросил Майер. — Некоторые слова разносятся слишком далеко.

— Вы правы. Потому что я сказал неправильное слово. Это был не динамит, а говно. Он не взорвался. Пока шнур горел, те ублюдки в вагоне смогли снова разогнать паровоз, и попытались удрать задним ходом. Но мы их остановили. Потом все-таки снова обложили той самой дрянью, о которой вы не хотите слышать. И на этот раз все получилось. Вскрыли, как консервную банку. Всех, кто был в вагоне, мы положили на насыпи. Рядком, как кроликов на прилавке. Всех пятерых. И парочку машинистов рядом. Но бабы там не было.

— Вы хорошо осмотрели вагон? Она не могла спрятаться под диваном?

— Осмотрели. Не могла.

Майер и Зак переглянулись.

— Я не первый раз в деле. — Стиллер раздраженно откинулся в кресле. — Что вы думаете? Думаете, я не обшарил там каждый уголок? Не было ее там.

— А вещи были? — спросил Майер. — Дамские вещи? У нее же имелся какой-то багаж, не так ли?

Мэтью Стиллер наморщил лоб. Дальше врать надо было очень осторожно. Неизвестно, что будет напечатано в газетах. Вдруг репортеры увидят ее шмотки? А он скажет, что их не было?

— Откуда мне знать, чьи там были чемоданы? Может, ее. Может, не ее. Я по чемоданам не шарю. Мое дело — сейфы. И мешки с бумажками.

— Все видели, как она села в вагон, — сказал Майер. — Поезд шел без остановок. На водокачке она сойти не могла. Ее охраняли. Значит…

Он сделал паузу, многозначительно глядя на Мэтью и ожидая, что тот сам закончит фразу.

— Ничего не значит, — грубо сказал тот. — Не было ее.

— Хорошо, — неожиданно произнес Зак. — У нас больше нет вопросов.

«Нет, он все-таки полицейский, — подумал Мэтью Стиллер. — Извини, Курт, что я сравнивал тебя с этим ублюдком».

* * *

Когда Стиллер ушел, они принялись доедать остывшее мясо, запивая его пивом.

— Не умеют американцы готовить, — сокрушенно вздохнул Тихомиров. — Только мясо портят. Ни отбить толком не могут, ни кусочек хороший выбрать. И за что эту подметку назвали славным именем эскалопа? За какие такие заслуги перед кулинарией? Не понимаю. Нам вообще не понять американцев. Ты не находишь?

— Мясо как мясо, — ковыряя в зубах, лениво отвечал Захар Гурский. — Где она могла удрать? До водокачки? Олухи уснули, она перешла в соседний вагон… Нет, ее же должны были пристегнуть.

— О! — Тихомиров назидательно воздел палец над головой. — Именно, батенька ты мой, что должныбыли! И, были бы они немцами или англичанами, так непременно пристегнули бы. Но они же американцы! Техасцы! Не удивлюсь, если она заморочила им обоим голову.

— Хочешь сказать, предложила им развлечься? И что? Ну, и развлекались бы с ней до утра, по очереди. Из вагона-то куда она делась?

— Она могла увлечь в вагон-ресторан одного из них, того, что помоложе, — продолжал фантазировать Тихомиров. — Дескать, угостите даму шампанским. Согласись, что она могла это сделать — со ее-то шармом, против коего ни один техасец не устоял бы.

— Если она осталась в вагоне-ресторане, об этом будет в газетах, — сказал Зак. — Я с самого начала говорил, надобно ее встречать в Сан-Антонио.