Дикий Запад

Шум не прекращался. Стучали в дверь. Кто это мог быть, посреди ночи, вдали от города, в такую непогоду? Микаэла встала, выкрутила побольше фитилек керосиновой лампы и закуталась в шерстяной платок. Потом пошла открывать.

Колин и Брайен тоже проснулись и с тревогой смотрели на мать.

Микаэла попыталась сначала разглядеть что-нибудь через окно. Но сильный дождь, точно занавес, отгораживал дверь, так что Микаэла ничего не видела.

— Кто там? — крикнула она через запертую дверь.

— Салли. Откройте, пожалуйста!

Микаэла тотчас отодвинула тяжелый засов и открыла.

— Вождь Черный Котел ранен! — сообщил Салли. — Чивингтон осуществил свои намерения — напал на лагерь и убивал всех без разбору.

Тем временем двое шайонов вошли в дом. На скрещенных руках они несли вождя.

— Пусть они положат его на стол! — крикнула Микаэла Салли, доставая из другого угла комнаты необходимые инструменты.

Салли перевел распоряжение Микаэлы, и оба шайона осторожно положили вождя на стол посреди комнаты. Индеец, казалось, был без сознания.

Мгновение спустя Микаэла уже склонилась над своим пациентом. На его мускулистом теле она обнаружила много ран, полученных, очевидно, в ближнем бою. Но ни одна из них не была серьезной. Однако справа, пониже шеи, вся его кожаная рубашка была пропитана кровью. Пуля прошла совсем близко от сонной артерии.

— Пуля застряла у него в шее, — определила Микаэла.

— Вы можете удалить ее? — спросил Салли. Микаэла кивнула.

— Да, но сначала необходимо обеспечить ему доступ воздуха. — Она повернулась к инструментам, выбирая нужные. — Рана уже отекла. Если отек будет увеличиваться и дальше, он закроет дыхательные пути, и человек задохнется.

Объясняя все Салли, она укоротила большое птичье перо, освободила стержень от перышек, так что осталась лишь голая трубочка. Микаэла попробовала подуть через нее. Потом она снова взялась за инструменты и повернулась к своему пациенту.

Но в тот самый момент, когда она уже хотела сделать спасительный разрез на шее раненого, ее остановила рука одного из шайонов.

Микаэла вздрогнула. Потом собралась с духом.

— Скажите им, что это необходимо. Иначе вождь умрет, — обратилась она к Салли.

Салли перевел, но индеец медлил и с недоверием во взгляде отпустил наконец руку Микаэлы. Тогда она приложила нож к шее вождя. Уверенно и спокойно сделала разрез пониже гортани. В отверстие она вставила стержень птичьего пера.

Раненому сразу стало легче дышать. Микаэла схватила приготовленный платок и пропитала его жидкостью из бутылки. Но прежде чем она наложила наркоз на лицо раненого, другой шайон крепко схватил ее за руку.

Микаэла заметила скептические взгляды, которыми перед тем обменялись шайоны.

— Скажите им, что это средство снимет у него боль, — обратилась она к Салли.

Но едва Салли договорил до конца, Черный Котел еле заметно качнул головой. Салли объяснил, что хотел сказать вождь:

— Он не боится боли.

Микаэла помедлила секунду, потом ввела пинцет в рану. Ей было нелегко, не обращая внимания на тихие стоны вождя, продолжать свою работу. А оба соплеменника с величайшим вниманием следили за каждым ее движением.

Наконец Микаэла пинцетом ухватилась за что-то твердое. Очень осторожно Микаэла потянула пинцет. Потом сделала энергичный рывок и тут же вытащила пулю, которая могла оказаться для вождя смертельной.

Кровотечение из раны резко усилилось. Микаэла старалась унять его с помощью заранее заготовленных платков, потому что разрез в артерии пока не позволял наложить повязку.

Постепенно кровотечение утихло, и с помощью Салли Микаэла объяснила шайонам, что они должны перенести вождя на ее постель.

— Колин и Брайен, — обратилась она затем к детям, которые тоже очень внимательно следили за событиями, — теперь вы можете снова лечь спать.

— Черный Котел выздоровеет? — спросил Брайен.

Микаэла взглянула на свою кровать, у изножья которой сидели оба индейца, охраняя раненого главу племени.

— Мы все надеемся на это, — вздохнула она. Спустя полчаса Черный Котел заснул. Несмотря на все волнения этой ночи, Колин и Брайена тоже сморил сон. Из угла за занавеской доносилось их равномерное дыхание.

Других спальных мест, кроме постели детей и Микаэлы, в маленьком домике не было. Поэтому Микаэла и Салли сидели за столом в комнате, едва освещенной огоньком камина, и тихо беседовали.

— Как только рассветет, полковник Чивингтон вернется, чтобы осмотреть поле боя, — сказал Салли, устало подперев подбородок. Впервые Микаэла увидела отчаяние на лице человека, который всегда был таким замкнутым и, казалось, равнодушно принимал и радости и страдания. — И если они не найдут труп вождя, они станут прочесывать всю округу, — продолжал он. — Мы должны бежать.

Микаэла покачала головой.

— Это невозможно. Его нельзя везти, — попыталась она убедить его. — Сначала должно полностью прекратиться кровотечение, а пока не пройдет отек, я не могу наложить швы на рану в артерии.

Салли не отвечал, продолжая смотреть в гаснущий огонь. Овчарка, сидевшая у постели Брайена, пока он не уснул, подошла теперь к столу и села у ног хозяина.