Дикий наездник

При напоминании об их собственной хитрости и тайных сделках с Иврайной высочайшие члены Огненного Сердца перестали жаловаться и начали готовиться к высадке.

Нуаду отвел Марифсу, Друткхалу и Алиасу в сторону.

— Мой отец не в состоянии присутствовать на совете, — печально посмотрев на Найалла, сказал он им. — Я дикий наездник и не вправе говорить от имени клана. Алиаса, ты ткач ветра и можешь выступать посредником Найалла.

— А если от нас потребуют объяснить отсутствие отца? — спросил Алиаса. — С его последнего посещения совета не прошло и десяти циклов.

— Его недомогание ни для кого не секрет, и мы не обязаны отчитываться, — произнес Нуаду. — Когда начнется совет?

— Ясновидцы дожидались нашего возвращения, чтобы пригласить в зал Светлых Обсуждений. Дебаты начнутся в начале следующего цикла.

— Значит, на подготовку у нас есть половина цикла. — Нуаду посмотрел на Друткхалу. — Мне нужно еще что-то знать относительно Эльдрада с Иврайной? Они сказали, почему я — ключ к победе?

— Я не говорила, что ты — ключ к победе, — отозвалась Кровавая Невеста, уязвив его гордость. — Лишь то, что под твоим началом у всех нас будет наибольшая вероятность благополучного исхода. Не стоит в предсказаниях ясновидцев искать личный успех. Эльдраду важно только восстание Иннеада. В попытке пробудить Шепчущего бога он пожертвовал миллионами душ альдари. Даже не думай, будто жизнь какого-то дикого наездника имеет для него значение.

Нуаду захотелось узнать, было ли это предупреждением, хоть он понимал, что Кровавая Невеста не ответит. Вместо этого он подался ближе, стараясь игнорировать ее пьянящий запах.

— Не просто дикий наездник, а дикий лорд. Дикие наездники отвечают на мой призыв. Что нам может предложить Иврайна?

— Все, что у нее есть, — ответила Друткхала. — Как она тебе и сказала. Армия, сопоставимая со всем, что можете выставить вы, будь уверен.

— И все равно я переговорю с некоторыми союзными кланами, — отозвался Алиаса. — Иврайна и Эльдрад не имеют права голоса на совете. Другие вожди добавят веса словам ясновидцев.

— Я поговорю с экзархами, — вмешалась Марифса, напомнив им о том, что в текущий момент она шла по Пути воина аспекта Огненного Дракона из храма Золотого Пламени. — Аватара пока еще не шевелилась, но избранник Кхаина всегда жаждет сражений. На дебатах это не сыграет роли, но, если мы выступаем на войну, поддержка храмовых отрядов лишней не будет.

Марифса и Алиаса направились к дверям, где к ним присоединились кузины Нуаду, и в результате дикий лорд остался наедине с Друткхалой и отцом.

— Столько всего происходит, — с кривой усмешкой бросил Нуаду. — Боюсь, я не успею с тобой познакомиться получше.

— Если все закончится хорошо, у тебя будет впереди вся жизнь, чтобы узнать меня, — ответила Друткхала и бросила взгляд на Найалла. — Присмотри за отцом, Нуаду. Реши для себя, чего ты хочешь, ибо, когда мы вступим в битву, тебе нужно будет думать только о цели и ни о чем другом.

— Ловлю тебя на слове, — произнес дикий наездник, проигнорировав вторую часть сказанного.

Он подался к ней, однако Кровавая Невеста ловко выскользнула из его объятий.

— Увидимся в зале Светлых Обсуждений, — обронила она через плечо.

А затем Друткхала тоже ушла, и дикий лорд остался в покоях один. Воцарившуюся тишину нарушало лишь тяжелое дыхание отца. Нуаду вспомнил реплику Друткхалы и необъяснимое поведение Иврайны. Он склонился над вождем и вытер с его лица капельку пота.

— Что ты сделал? — прошептал Нуаду. — Что за власть имеет над тобой бог мертвых?

Он хотел остаться здесь, черпая силу у отца даже в столь болезненном его состоянии. Но времени не было: вскоре ему предстояло созвать диких наездников и готовиться к словесным баталиям на совете.

Каэлледин испытывала определенное волнение, стоя подле своего отца на совете, хотя на этот раз собрание проводилось не в Пламенных Полянах, а в зале Светлых Обсуждений. Купол — не особо крупный по сравнению с большинством других на борту мира-корабля — располагался в числе нескольких прочих рядом с узловой точкой цепи бесконечности, пролегающей в глубине подструктуры Сайм-Ханна.

— Это место меня всегда вдохновляло, — оглядев свод, заметил Нуаду. — Ободряло.

В отличие от огромных участков искусственной первозданной природы, которые занимали большинство куполов, зал Светлых Обсуждений казался довольно простым, ибо предназначался специально для встреч кланов. Вместо гор и рек ландшафт состоял из пологих холмов, густо поросших цветущей растительностью и изрезанных журчащими ручьями.

— Жаль, наши соперники так не считают, — отозвалась Каэлледин.

Совещания кланов всегда отличались накаленностью, кое-кто мог бы даже сказать склочностью. Твердые позиции и переоценка значимости родовой чести иногда создавали взрывоопасную смесь на дебатах, где личная репутация перевешивала доводы разума. Впрочем, даже по меркам Сайм-Ханна, нападки, которыми перемежалось обсуждение вопроса Агариметеи, были злобными, а временами так и вовсе враждебными.