Дикий голод (ЛП)

— Может, проникнуть на мирные переговоры — это попытка заполучить власть, в которой они нуждаются. — Я посмотрела на папу. — Вы слышали о французской делегации?

— А что с ними? — спросил Юен.

— Шевалье и Дюма на рассвете вернулись в Париж, — ответил мой папа.

«Хорошо», — подумала я. — «По крайней мере, они соблаговолили сказать ему прямо».

— Что по этому поводу сказала Серафина? — спросила моя мама, нахмурившись, когда подошла ко мне, а потом взяла меня за руку.

— Что переговоры сорваны, и нет разумных шансов на то, что они возобновятся, поэтому Марион и Виктор проголосовали за то, чтобы вернуться домой и решать проблемы на месте.

— Мне жаль, — произнесла мама. — Мне жаль, что они вот так уехали. Думаю, я бы приняла это близко к сердцу.

— Сложно не принимать, — призналась я. — Но Лулу разрешила мне пожить у нее в лофте, так что это помогло.

Мама улыбнулась.

— Я оставила Мэллори, чтобы переехать сюда, а теперь Лулу пригласила тебя пожить вместе с ней. Это кажется правильным.

— Без Франции не будет никаких переговоров, — сказал Юен.

— Я сказала об этом Сери. Она извинилась, но…

— Но они все равно сели в самолет, — произнес Коннор.

Я кивнула.

— Делегаты из Испании уехали вчера рано вечером. Остальные делегаты остались в городе, — сказал папа. — Они решили отменить сегодняшнее заседание, учитывая отсутствие некоторых представителей, но, как я понял, они соберутся вместе небольшими группами.

— Значит, надежда еще есть, — произнесла мама.

— Угасающая надежда, — сказал он. — Я не виню Испанию, и не виню Францию. Я не знаю, кого винить. — Он посмотрел на меня. — Но фейри, похоже, находятся на вершине этого списка.

В помещении воцарилась тишина, все мы, вероятно, задавались вопросом, что будет дальше.

— Вам нужно найти Клаудию, — сказала я Юену.

— Клаудию?

— Либо она руководит Руаданом, и это ее вина, либо она не знает, что он делает, и ей нужно об этом узнать. Ключом ко всему должна быть она.

Юен посмотрел на Тео и на меня.

— Вернитесь в замок и потребуйте встречи с Клаудией. Скажите им, что вы там по поручению Омбудсмена, и у вас есть поддержка ЧДП. Возьмите с собой пару офицеров, если нужно. Но поговорите с ней.

Тео кивнул.

— А Дирборн?

— Он может воспринять ваше взаимодействие с фейри — потому что это противоречит вине Райли — как отказ принять его власть. Поэтому ты можешь отказаться от этого задания, и я не буду против.

— Нет, я поеду, — воодушевленно ответил Тео. — Дирборн может засунут свою власть в свою напыщенную задницу.

— О, он мне нравится, — пробормотала моя мама.

— Я поеду с тобой, — сказала я. — Ты не захочешь идти туда в одиночку. — Я посмотрела на родителей, пытаясь заверить их взглядом, что смогу справиться. Мама в ответ кивнула. Может, я и ее ребенок, но я бессмертная и сильная. И они должны позволить мне пойти на риск.

Я посмотрела на папу, и его лицо по-прежнему осмотрительно ничего не выражало. Он в этом очень хорош. Я списала это на четыре сотни лет опыта.

— Мы сосредоточимся на мирных переговорах, — сказал он. — Постараемся удержать оставшихся делегатов в стране. Возможно, они согласятся на переговоры.

— Актовый зал, — произнесла мама, кивнув. — Хорошая мысль, при условии, что мы сможем держать фейри подальше.

Голос папы был сухим:

— Мы удержим фейри подальше. — Он взглянул на Юена. — И мы сообщим вам о результатах просмотра видеоматериалов.

— Тогда я вас оставлю, — сказал Юен, поглядев на нас с Тео. — Будьте там осторожны. И регулярно рапортуйте.

— Будет сделано, босс. — Он посмотрел на меня. — Ты готова?

Я взглянула на родителей, а потом снова на Тео.

— Дашь мне пару минут?

— Конечно, я буду снаружи. Выходи, когда будешь готова. — И он оглянулся на дверь. — Ничего, если прихвачу что-нибудь с кухни?

— Дерзай, — ответила я.

Пока мы все согласовывали, папа ушел, оставив нас с мамой одних в его кабинете.

— Он пошел поговорить с Келли, — сказала мама. — Думаю, ему нужно пару минут.

Я кивнула.

— Ты могла бы решить этот вопрос лучше, — произнесла она. — Ты могла бы сначала поговорить с ним.

— Я хотела… я собиралась это сделать. Юен приехал сюда раньше, чем я думала. — «Или Авто доставило меня сюда позже. Но на самом деле ничто из этого не имеет значения. Это моя вина, я не отвела его в сторонку».

— Ты права, — сказала я. — Я должна была это сделать. — И от мысли, что я причина ему боль, у меня снова скрутило живот. — Мне следует поговорить с ним об этом?

— Почему бы не дать ему немного времени? — предложила она. — Дело не только в Доме Кадогана, а в том, что он твой отец. Ему больно оттого, что ты не поговорила с ним, и он чувствует вину за то, что подвел тебя, не сделав полноправным представителем.

— Он не подводил меня.

— Но он-то думает, что подвел, — мягко ответила она. — Он любит тебя и любит этот Дом. И для него также важно, чтобы ты считалась частью Дома.

Я кивнула, чувствую печаль и ненавидя то, что это нельзя никак исправить быстро.