Дикая вода

Я опоясался патронташем, закинул на плечо ружье и мы пошли смотреть протоку. Еще издали услышали шорох и увидели вздрагивающие кусты тальника. А вскоре увидели и протоку. Огромные льдины, вылезая на берег, словно бритвой, срезали тонкие деревца. Более крупные, упираясь корнями в землю, сдерживали напор. Льдины разворачивались и плыли дальше. Сталкиваясь друг с другом, они крошились, вставали на дыбы и, не удержав равновесие, падали. Вода под ними шипела, высоко вверх летели брызги, смешанные с искрящимися на солнце ледяными крошками. Никогда в жизни я не видел ничего подобного.

Но красота ледохода не интересовала Безрядьева. Ему нужно было быстрее добраться до охотничьих мест. Он заметил, что лед почему-то движется вдоль одной стороны протоки. Вода у противоположного берега была чистой. Перебравшись туда, можно было плыть несколько километров. Антон посмотрел сначала на протоку, потом на меня. Я понял его замысел. Но для того, чтобы отправиться в путь, нам надо было перетащить сюда лодку. От озера до протоки не меньше трехсот метров.

— Мужики помогут, — словно угадав мои мысли, произнес Антон. — Пошли.

Но вместо того, чтобы идти, он резким движением руки приказал мне присесть и показал на дальние кусты. Из-за них прямо на нас летел табунок уток. Я сорвал с плеча ружье, трясущимися руками затолкал патроны в стволы и, не целясь, выстрелил. Утки пронеслись мимо. Я проводил их взглядом, ругая себя за промах, и вдруг увидел, что одна из них сложила крылья и со стуком упала на землю. Бросив ружье, я побежал к ней. На сухой траве, раскинув крылья, лежал шилохвостый селезень. Я взял его за черный клюв и с торжествующим видом посмотрел на Антона. Со стороны выстрел выглядел мастерским, хотя в утку попал я случайно. Но Антон этого не знал.

— Ну, как? — произнес я, даже не пытаясь скрыть самодовольной улыбки.

— Если так пойдет, ты, паря, и меня обстреляешь, — сказал Антон и добавил: — С хорошим тебя началом.

Витек, следивший с бугра за нами, тоже видел мой выстрел. Но в отличие от Антона хвалить не стал. Однако помочь перетащить нам лодку из озера в протоку согласился. Правда, перед этим, наморщив лоб, спросил:

— А не боязно тебе, Антон? Я бы на твоем месте переждал до утра. Через такой лед перебираться опасно.

Но Безрядьев и слышать не хотел о том, чтобы сидеть здесь без дела. Мой удачный выстрел только разогрел его азарт.

— Я до утра две зори отстрелять могу, — сказал он. — Чего же мне сидеть здесь у твоего костра?

— Мое дело предупредить, — ответил Витек. — Лодку перетащить — дело не хитрое.

Мы отнесли на берег протоки сначала вещи, а потом принялись за лодку. Сделанная из прочной просмоленной сосны, она оказалась необычайно тяжелой. Мы еле-еле вытащили ее из воды и, напрягая жилы, стали толкать на бугор. Витек бегал вокруг лодки и, обращаясь к Антону, все время кричал, нещадно ругаясь:

— И где только ты такой гроб выкопал? Сунь ее в воду, она же камнем пойдет на дно.

Он хватал лодку сначала за один, затем за другой борт, налегал плечом на корму, кряхтел и упирался так, что на лбу вздувались синие жилы. На охоте Витек работал совсем не так, как в пожарке.

С бугра лодка пошла легче. Мы подтащили ее к воде и, не сговариваясь, бросились на землю. Лодка отняла все силы.

У всех нас были мокрые лица и тяжелое дыхание.

Я лежал на траве, уставившись в небо, и постепенно приходил в себя. Легкий ветерок обдувал лицо, разгоряченное тело не чувствовало знобкого холода только начавшей оттаивать земли. Небо было чистым, без единого облачка, словно его кто-то выстирал и натянул, чтобы просушить. Забредшие в воду кусты тальника стояли неподвижно, но когда о них задевали льдины, они вздрагивали, долго покачивая голыми макушками. Лед, уносимый течением, глухо шуршал. И мне подумалось, что это было задолго до нас — и сто, и тысячу лет назад, когда на эти берега еще не ступала нога человека.

Немного отдохнув, Витек и его друзья поднялись и, пожелав нам удачной охоты, пошли к своему стану. Болотные сапоги Витька хлопали широкими голенищами, сухая трава хрустела под ногами, он шел, ссутулившись и опустив голову. Мне показалось, что он завидовал нам. Мы отправляемся в неведомые дали, а ему придется пережидать ледоход на неудачливом озере. Но, может быть, завтра ему повезет больше, чем в предыдущие три дня?

Витек был классным шофером и мог бы зарабатывать большие деньги у геологов или геофизиков, но ни за что не хотел бросать свою пожарку. Личную свободу он ценил превыше всего. Пожары в селе случались редко, да и тушить их было бесполезно. За всю историю села ни один дом еще не удалось спасти. Пока пожарники узнают о несчастье, проберутся по совершенно непролазной дороге к загоревшемуся дому, на месте остаются лишь тлеющие головешки. Поэтому в дни дежурства Витек занимался не совершенствованием пожарного дела, а вязал или чинил сети. В отгульное же время с утра до вечера пропадал на Оби.