Диаспора

— Здесь нет аналога света. Мы наблюдаем это в созданной ad hoc системе, не имеющей ничего общего со здешней физикой. Существа получают информацию друг от друга только путем прикосновений, и это прекрасный способ обмена сведениями, когда измерений так много. Это их способ общения. Тактильного.

— О чем они говорят?

— Сплетничают, я так думаю. Социальное общение.

Паоло уставился на дергающийся ком щупальцев.

— Они разумны?

Карпал расплылся в довольной улыбке.

— У них есть центральная контролирующая структура с гораздо большим числом связей, чем в мозге среднестатистического гражданина полиса. Она ответственна за корреляционную обработку сведений, полученных от кожи. Я закартировал этот орган и начал анализировать его функции.

Он проводил Паоло в другое окружение, демонстрирующее информационную структуру «мозга» так называемого кальмара. К великому облегчению, схема оказалась трехмерная и существенно стилизованная — состояла из полупрозрачных цветных блоков с ментосимвольными тегами. Паоло видел подобные диаграммы гражданских сознаний; эта уступала им сложностью, но казалась устрашающе знакомой.

— Вот сенсорная карта их окружения, — комментировал Карпал. — Полным-полно кальмаров и нечеткие сведения о последних позициях более мелких существ. Те символы, какие ты сейчас видишь, активизируются в присутствии других кальмаров, — он проследил эту связь пальцем, — и реагируют на их представления. Это грубая миниатюрная имитация полной структуры. А вот и она сама.

Полная структурная схема полнилась гештальт-тегами: долговременная память, вызов воспоминаний, простые поведенческие схемы, краткосрочные цели, наконец, главные задачи бытия и поведения.

— У кальмара есть ментокарты, причем не только тел других кальмаров, но также их разумов. Он явно пробует установить направление их рассуждений. И, как если бы этого оказалось мало…. — Карпал проследил другой связевый набор, отходивший к столь же миниатюрной, но менее грубой карте разума кальмара.

— Он также думает о своих собственных мыслях. Я бы назвал это сознанием, а ты?

Паоло едва мог говорить.

— И ты держал это в тайне? Ты продвинулся так далеко — и при этом даже слова никому не сказал?!

Карпал смущенно возразил:

— Я знаю, что поведение мое эгоистично. Однако, расшифровав взаимодействие между элементарными плитками, я уже не смог надолго оторваться от работы, чтобы известить остальных

— ведь быстро такое не расскажешь, правда? Прошу заметить: я пришел к тебе, потому как хотел твоего совета — как лучше всего сообщить им такие новости.

Паоло горько усмехался.

— Вон оно что! Как лучше всего сообщить, что первое инопланетное сознание запрятано в глубинах биокомпьютера? Да уж, лучшего подарочка остальным несогласным в Коалиции Диаспора не могла преподнести! Тебе придется объяснить гражданам К-Ц, что вместо трехсотлетнего путешествия они могли спокойно оставаться на Земле, прогоняя симуляции, нимало не соотносящиеся с физической Вселенной!

Карпал отнесся к его гневному порыву доброжелательно.

— Я, признаться честно, раздумывал, как бы им объяснить: не отправься мы на Орфей, не изучи мы тут ковры Вана, нам бы никогда не представилось случая бросить солипсистам Эштон-Ла-валя упрек, что все их детально спроектированные формы жизни, все экзотические воображаемые вселенные — бледная скучная тень того, что существует здесь, в Реальности. И кто это смог обнаружить? Не кто-нибудь, а Диаспора Картер-Циммермана!

Паоло и Елена стояли на краю спутника Пинатубо и наблюдали, как зонд-разведчик нацеливает свой мазер на какую-то весьма далекую точку в космосе. Паоло вдруг показалось, что он видит слабое рассеяние микроволн, по мере того как луч пробивается сквозь окружавшее Вегу гало обогащенной железом пыли. Неужели разум Елены делокализуется и дифрагирует по всему космосу? Лучше не думать об этом.

— Если часом повстречаешься с версиями моей личности, не побывавшими у Орфея, — сказал он, — преподнеси им мыслеслепки, чтобы они не слишком сильно мне завидовали.

Она нахмурилась.

— Ах! Я это буду или ты? Надо было тебе меня попросить об этом еще перед клонированием. Но не думаю, что твои клоны кому-то завидуют. Найдутся планеты куда более странные, чем Орфей.

— Ох, сомневаюсь я в этом. Ты серьезно так думаешь?

— Иначе я бы не дала себя в это втянуть.

Не было во власти Елены изменить судьбу замороженных клонов своей предыдущей личности, но каждый мог податься в свою Диаспору.

Паоло взял ее за руку. Луч мазера почти достиг Регула[88], раскаленного и яркого в ультрафиолетовом диапазоне, но Паоло смотрел в сторону, на холодный желтый свет Солнца.