Читаем Диалоги об искусстве. Пятое измерение полностью

Русскими живописцами XIX века было создано много прекрасных семейных портретов, и чаще всего это были очень красивые портреты аристократов или купцов, но со 2-й половины столетия начал развиваться критический подход к изображению действительности, появилось движение передвижников – ассоциация прогрессивных художников, которых волновали социальные и политические моменты жизни общества. Большей частью они изображали жизнь деревни, в том числе и для того, чтобы городские жители получили представление о том, как живут крестьяне. Такая не очень легкая и приятная жизнь хорошо видна на картине «Злая свекровь» одного из известных передвижников Василия Максимова. Полотно хранится в Отделе личных коллекций Пушкинского музея. Робкая молодая женщина сидит за ткацким станком, ее попрекает безобразная, представленная в карикатурном виде старуха, а за столом у самовара ехидничают, и это видно по выражениям их лиц, две девицы, они усмехаются и явно потворствуют попрекам. В картине присутствуют элементы иронии и гротеска, и в какой-то степени их источником несомненно является творчество замечательного художника Павла Федотова, автора картин «Сватовство майора», «Разборчивая невеста», «Завтрак аристократа» и многих других, также связанных с показом семейной жизни.

Василий Максимович Максимов. «Злая свекровь», 1893 (холст, масло)

XIX век продолжил жанровую интерпретацию темы любви. В Пушкинском музее находится картина, которая в свое время была любима многими деятелями российского искусства: художниками Валентином Серовым и Михаилом Нестеровым, писателем Львом Толстым. Картина «Деревенская любовь» французского художника Жюля Бастьен-Лепажа написана в 1882 году. Ее купил Сергей Михайлович Третьяков, брат Павла Михайловича Третьякова, создателя Третьяковской галереи. Сергей Михайлович тоже собирал коллекцию реалистической живописи, но не русских художников, а зарубежных. Я думаю, что эта картина относится к направлению реализм: молодой человек и девушка, явно смущаясь друг друга, разговаривают у деревенской околицы. Нам совершенно очевидны их взаимоотношения. Интересно, что эта картина вызвала не только восторг публики, но и подверглась критике, особенно во Франции. В одной газете на нее была опубликована карикатура с такой подписью: «Молодой жених озадачен, так как его суженая заявляет ему о намерении держать его под башмаком». Такой циничный взгляд на эту сцену свидетельствует, конечно, о том, что тема возвышенной любви, как ее понимали художники во времена Античности, Высокого Возрождения или великие мастера XVII века, уже отступает на дальний план.

<p>XX век</p>

В начале XX века появляется новая интерпретация этой темы. В Пушкинском музее находится картина 1900 года «Свидание», она имеет и второе название «Объятия». Написана она была очень молодым в ту пору испанским художником Пабло Пикассо. Ему было 19 лет, и он только что приехал в Париж. Мы знаем, что Пикассо много работал над этой картиной – сохранились рисунки и наброски. Это удивительное по изъявлению силы чувств изображение: в маленьком, тесном помещении, которое обозначено кроватью и стулом, мы видим мужчину и женщину в объятиях друг друга. Конечно, это любовное объятие, хотя мы не знаем, близкие ли эти люди друг другу или чужие. Изображение постели в комнате говорит о возможном продолжении этой встречи. Мы почти не различаем их облик, но понимаем, что это люди из социальных низов, и неважно – солдат ли, рабочий, прачка или проститутка – это люди, которые охвачены настоящим и мощным чувством, его нельзя сымитировать, оно очевидно в том объятии, в том движении, которое соединяет этих двух людей. В этом чувстве есть и какой-то надрыв, потому что вся среда, в которой они находятся, свидетельствует о безысходности положения, и их близость явно будет иметь драматическое завершение. Картина искренняя и мощная по проявлению силы чувства, поэтому можно предположить, что близкие люди встретились после разлуки и они любят друг друга по-настоящему.

Перейти на страницу:

Все книги серии ARTS+

Диалоги об искусстве. Пятое измерение
Диалоги об искусстве. Пятое измерение

Ирина Александровна Антонова – единственный музейный деятель, чье имя широко известно не только в профессиональном кругу. Легендарный директор ГМИИ им. Пушкина, человек, влюбленный в великое искусство прошлого и открывший для нас современных художников, она умела не только показывать искусство в стенах своего музея, но и рассказывать об нем, заражая своим восторгом, своей любовью. С 60-х годов Ирина Александровна читала лекции об искусстве, а последние двадцать лет жизни вела авторскую передачу «Пятое измерение», которая стала антологией рассказов о художниках, картинах, музеях, коллекционерах.Эта книга посвящена очень важному повороту в изучении истории искусства – «вечным темам искусства» и состоит из четырех больших разделов: «Любовь», «Герой», «Человек и Природа», «Натюрморт». Каждый раздел сопровождается цветными фотографиями произведений из коллекции Пушкинского музея.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Ирина Александровна Антонова , Мария Л. Николаева

Культурология / Прочее / Культура и искусство

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология