Ди-Джей

Внимания на пришлых не обращали ни женщины, ни дети, отчего молодой человек даже подумал, что, наверное, как и Суккуба, стал невидим для местных. Но у самой Джей по этому поводу интересоваться не стал, памятуя, что училка сегодня не в настроении.

Наконец, исчадье разврата привела к невзрачному выцветшему вигваму, стоящему в конце поселения, почти у самого подножья начинающихся гор, распахнула входную тряпичную закрывашку и повелительным кивком загнала ученика внутрь. Ветхое жилище оказалось пустым. В нём вообще ничего не было. Только шест посредине, на котором оно и держалось.

— Пришли, — всё ещё недовольно и обозлённо объявила Джей, разваливаясь прямо на голой земле.

Дима тут же рухнул с противоположной стороны от шеста, уже совсем без ног после этого стайерского забега, косо поглядывая на мучительницу, продолжавшую помалкивать и портить ему настроение. Вот только молодому человеку это всё надоело, и он решил показательно покочевряжиться:

— А что нельзя было где-нибудь поближе десантироваться? — пробурчал мученик, с трудом стягивая грубые, разбухшие от воды сандалии, облепленные растительным мусором, которые даже близко не напоминали туристическую обувь.

Выпростанные ноги, почуяв свободу, в буквальном смысле слова загудели чуть ли не в голос от блаженства.

— Нельзя, — отрезала Суккуба, — Терпеть не могу здесь бывать. И чтобы не наломать дров в горячке, а заодно кому-нибудь ног с руками и другими частями тела, мне необходимо было несколько успокоить нервы, а на это требовалось время.

— Ну и как, успокоила? — ехидно поддел её Дима, снимая матерчатый головной убор, название которого он не запомнил, и плюхаясь в изнеможении на спину.

— Не очень. Но главное, тебя надо было остудить от эйфории детского идиотизма и превратить в усталого путника.

— Вот это тебе точно удалось, — согласился обессиленный ученик, но, пользуясь тем, что Джей, наконец, заговорила, не упустил возможности тут же поинтересоваться, — А что с этим местом не так?

— Да нисколько с местом, сколько со временем и человечками, здесь обитающими, — неожиданно став прежней разговорчивой училкой, Суккуба принялась вводить в курс дела новобранца очередного параллельного мира во времени, — Ты находишься примерно за двенадцать тысячелетий до вашей эры. В это время в центре Сахары достигла своего апогея одна любопытная цивилизация. Я обзываю её «козлятники». В ваше время историки эту культуру вообще никак не называют и стараются даже стыдливо обходить как можно дальше в своих работах. А то что откапывают и находят, тут же прячут в спецхраны, куда простым обывателям хода нет.

— Почему?

— Сам поймёшь, когда увидишь. Сейчас передохнёшь немного, и дальше двинем.

— Дай хоть сандалии высушить, — постарался возмутиться измотанный переходом ученик.

— В этом нет необходимости. Джерат ещё не высох. Так что шагать придётся по мокрому.

— Какой ещё Джерат? — услышав очередное незнакомое слово, но поняв, что придётся где-то опять мокнуть, недовольно пробурчал молодой человек, присаживаясь.

— Так называют уэд, по которому нам надлежит двигаться дальше.

Дима ничего переспрашивать не стал, но посмотрел на Джей так, что та и без вопроса поняла, что он дебил, хотя и догадывалась об этом изначально, но всё же взяла на себя труд пояснить:

— Уэд — это высохшее русло реки, которое после ливня заполнилось, но к вечеру точно пересохнет. Это своего рода микроканьон, прорезанный в мягкой породе песчаника. Вот этот природный коридор и называют уэд Джерат. И нам туда дорога. А этот шатёр, кстати, для тебя в этом мире будет как дом родной. Именно здесь ты будешь отлёживаться, всякий раз как простишься с жизнью.

Дима с неким отвращением осмотрел стены полотняного жилища, прислушиваясь к себе, вспоминая при этом смерти в прошлой локации, и, горько вздохнув, тихо, как бы самому себе, проговорил:

— Хреново. Я начинаю привыкать к смертям и перестаю их бояться. А это плохо. Как бы совсем не потерять чувство самосохранения. Без него долго не прожить в реальной жизни.

Джей не изрекла ни слова по этому поводу, но ученик сразу пожалел о сказанном. Она в одно мгновение развернула голову, как робот, превратившись в хищника перед прыжком. Глаза остекленели, не моргая сконцентрировались на ученике, словно взяв в прицел.

Затем Суккуба отвела взгляд и, о чём-то задумавшись села, уставившись на закрывашку входа. После чего ухмыльнулась явно гадким мыслишкам, пришедшим в развратную голову и смешно почесав носик, уподобляясь мартышке, скомандовала:

— Всё! Ты уже передохнул. Обувайся, и двигаем дальше. Инструктировать буду на ходу. И на, подкрепись.

С этими словами Джей поднялась на ноги и кинула ему в руки тушку жареной пичуги, габаритами с куриного цыплёнка, притом горячего. Дима аж офигел от подобного фокуса, но, поймав и долго не мучаясь расспросами по поводу факирских секретов, тут же принялся поедать подачку, пока не отобрали.

— Обувайся, я сказала, — повысила голос красночёлочная мегера с титьками наружу и пирамидой на всю голову, — по пути пожуёшь.