Девушки по вызову

– Дело не в этом. Просто я читал его последнюю книгу “Homo Homicidus” и категорически с ней не согласен.

– Николай тоже против. Осторожно, там Валенти! Бежим в противоположную сторону. Я бы предпочла, чтобы Николай не приглашал этого щеголя. В его гримасе Валентине есть что-то зловещее, уж не обессудьте за каламбур, Да еще этот шелковый платочек в нагрудном кармане!

– Разве он не слывет волшебником среди нейрохирургов, по праву награжденным Нобелевской премией?

– А еще он прославился как величайший любитель Лолит. У меня от одного его вида мурашки по телу!

И она подтолкнула Тони к унылому лысому коротышке с ямочками на щеках, терпеливо внимавшему длинной тираде моложавой особы с бритой шеей.

– Это брат Тони, представитель Всевышнего на нашем симпозиуме, – перебила Клэр увлекшуюся болтунью. – Тони, познакомьтесь с доктором Уиндхемом, который, как вам известно, грозится превратить всех наших внуков в гениев. А это – доктор Хелен Портер, которая клянется спасти внуков от ужасов раннего приучения к горшку.

– Любая христианская мать благословит вас за ваши старания, – напыщенно обратился Тони к Хелен Портер. – Но я не знал, что в симпозиуме участвует еще одна леди, помимо доктора Эпсом.

– Я не участница, – объяснила Хелен Портер. – Просто Харриет выбрала меня на роль сопровождающего лица.

– Бедняжка! – посочувствовала Клэр. – Ничего, Николай смилостивится и пригласит вас на одно из заседаний в качестве участницы дискуссии.

– Решительно протестую! – заявил Хорас Уиндхем, весь изрытый ямочками от смеха. – Не желаю, чтобы клейнианцы разорвали меня в кочки.

– А мне всегда хотелось познакомиться с кем-нибудь из клейнианцев, – признался Тони.

– Почему?

– Потому что мне нравится предположение, что все мы входим в жизнь параноиками, а потом начинаем страдать депрессией.

– Не очень удачная шутка! – отрезала Хелен и нарочито переключилась на Уиндхема. – Так вы говорили…

Клэр и Тони двинулись дальше.

– Кажется, меня поставили на место, – радостно сказал Тони.

– Не обращайте внимания. Она стерва. Но с хорошими мозгами… Здравствуйте, профессор Бурш. Вы знакомы с…

– Мы вместе ехали в автобусе, – сказал Бурш без всякого энтузиазма.

– Беднягу только что осадила эта стерва-клейнианка.

– Не знал, что среди приглашенных есть клейнианка, – ответил Бурш. – Иначе я бы еще подумал, принимать ли приглашение. У Соловьева странные предпочтения.

– Она не приглашенная, а просто маркитантка, которую приволокла в своем обозе Харриет.

– Почему вы так не любите клейнианцев? – поинтересовался Тони. – Ваша неприязнь ограничена только ими или распространяется на всех фрейдистов?

– Я их не различаю, – сказал Бурш, сердито глядя поверх очков-половинок в золотой оправе. – Их разногласия занимают меня не больше, чем распри янсенитов и иезуитов. Я, знаете ли, ученый, поэтому меня интересует поведение, которое поддается наблюдению. Покажите мне кусочек своего супер-эго под микроскопом – и я поверю в его существование.

– Ни супер-эго, ни “комплекс кастрации” меня не волнуют, забирайте их себе, – ответил Тони. – Но, кажется, вы в своих книгах отрицаете заодно и существование сознания?

– Я могу рассмотреть под микроскопом мозговую ткань. Положите под окуляры моего микроскопа препарат сознания – и я признаю, что он есть. Если же вы не можете этого сделать, то мне приходится относиться к сознанию как к чему-то отдельному от мозга, то есть как к необоснованной гипотезе, недостойной внимания.

– Но мозг – всего-навсего сгусток материи, а физики, говорят, дематериализовали материю, превратив ее в завихрения энергии.

– Вы повторяете излюбленную аргументацию полуграмотных болтунов.

Но Тони было нелегко обескуражить. Он сменил тактику.

– Возьмем гипноз. Разве это не доказательство торжества сознания над материей?

– Пшноз – всего лишь вариант научного подхода, именуемого психологической обработкой. Он приводит к наблюдаемым переменам в поведении, вызываемым воздействием на рефлексы подопытного.

– А я был свидетелем того, как гипнотизер за неделю свел одной старухе бородавки. Разве бородавки имеют отношение к поведению?

– Нет, бородавку я к элементам поведения не отношу, просто у меня нет времени на колдовство. Вы сможете это вылечить? – Он указал на бурый нарост у себя на подбородке.

– Я не гипнотизер. Но тот человек, о котором я говорю, наверное, смог бы…

– Повторяю, у меня нет времени на фокусы! Клэр побаивалась, что вторая подряд отповедь все же испортит жизнерадостному Тони настроение, но, на счастье, заметила медленно приближающегося Николая, по-бычьи опустившего тяжелую голову с густыми седеющими волосами. Впрочем, его появление вряд ли можно было счесть случайностью. Она считала непреложным фактом – хотя профессор Буш гневно отверг бы такое предположение, – что Нико всегда чувствует, когда она в нем нуждается, где бы он в этот момент ни оказался – хоть в переполненном холле, хоть на конференции по другую сторону Атлантического океана.

– Уже ссоритесь? – спросил он, по-отечески твердо беря Тони за плечо.

– Тони пытается обратить профессора Бурша в картезианский дуализм.