Девушка в темной реке

Утром Паллорино выписали из больницы. Мэддокс и Джинни дождались ее, чтобы вместе вернуться в Викторию, а там Энджи сядет на самолет и полетит на материк к Хольгерсену. Но перед отъездом она не могла не повидать Клэр. Особенно после прочтения строк, которые Жасмин писала в заточении в контейнере.

Накануне вечером Энджи позвонила Клэр из больницы, попросив о встрече. Девушка наотрез отказалась. Тогда Паллорино сказала, что это необходимо для расследования, и Клэр нехотя согласилась, поставив условие встретиться где-нибудь на воздухе. На нейтральной территории. Где она могла бы свободно дышать и уйти, если захочет.

Энджи ее понимала.

Подняв воротник от резкого морского ветра, она дошла до края мостков и встала рядом с Клэр:

– Спасибо, что согласились прийти.

Клэр кивнула, но ничего не сказала и не взглянула на Энджи. Профиль у нее был волевой, напряженный. Теперь, зная правду, Энджи поразилась, как Клэр похожа на свою биологическую мать. Генетическое эхо Жасмин и Дага Харта очень удачно срезонировало, дав их дочери высокий рост, длинные стройные ноги, гладкий и ровный цвет лица, яркие зеленые глаза. Сердце Энджи сжалось от сочувствия к молодой девушке – и от скорби.

– Во-первых, я хочу вас поблагодарить, – тихо сказала Энджи.

Клэр набрала в грудь воздуха, следя, как в бухту входит катер, а за ним, крича, вьются чайки. До пристани донесся слабый запах дизельного топлива и ровный звук мотора.

Клэр бросила взгляд на Энджи. Веки у нее были красные, а в глазах читались боль, ярость и одиночество. Энджи точно чем-то стиснуло грудь, и она почувствовала себя виноватой.

– Вы поэтому меня сюда вызвали – спасибо сказать?

– Вы спасли мне жизнь. Вы спасли другую молодую женщину, которая целый год считалась пропавшей, Аннелизу Йенсен. Вы вернули ее родителям, Клэр, вызвав Дарнелла Джейкоби и вытащив нас из реки. – Она помолчала. – Вы могли бы этого и не делать, а дать нам утонуть и скрыть правду. Никто бы не узнал об Аннелизе или о том, что на самом деле случилось с Жасмин.

Клэр фыркнула.

– С моей биологической матерью? Которую держал в контейнере мой дядюшка, когда еще я не родилась? – Зеленые глаза заблестели от слез, голос зазвучал натужно и отрывисто: – Я-то всегда гадала, чего это он так меня любит, прямо как родную. Прямо не меньше своих сраных медвежаток и оленяток, блин! Потому что я была как они – спасенная сиротка. Меня вытащили из реки в утробе матери. А мои… мои… Не знаю, как теперь родителей-то называть! Гаррисон и Шейла, которых я всю жизнь называла папой и мамой и любила всем сердцем, – мои похитители?! Не трудитесь меня благодарить, Энджи. Я не ощущаю ни радости, ни удовлетворения, став той, кто я есть на самом деле. У меня даже дома нет – в лодж я возвращаться не хочу.

– Где же вы живете?

– Сняла у подруги квартиру в цокольном этаже.

– Знаете, Клэр, Аксель Толлет действительно вас любил. Гаррисон и Шейла тоже вас любили и вырастили как родную дочь. Отчасти поэтому они так отчаянно скрывали правду – чтобы вы не узнали. Не хотели причинить вам боль, а то и потерять.

– Может, иногда правды лучше не знать? Правосудие ведь свершилось – Портер Бейтс получил по заслугам.

– А Аннелиза? А ее родители? А другие женщины, которых похищал Аксель? А те, о которых даже полиция еще не знает? Жасмин, ее родители, ее бабушка – с ними как быть?

Клэр сжала губы, еле сдерживаясь.

– Клэр, я все понимаю. Вы уж мне поверьте, еще как.

– Вы, блин, и понятия не имеете, каково мне сейчас! – Повернувшись к Энджи, девушка обожгла ее взглядом зеленых глаз. – Всю жизнь я была Клэр Толлет. Потом приезжаете вы, и я уже не знаю, кто я! Как вам удается ломать людям жизнь и спокойно спать по ночам?

– Нет, я знаю, каково вам. Вы же сами понимаете, что я-то знаю.

Их взгляды скрестились. Ни одна не желала опустить глаза первой.

Над головой кружили и кричали чайки.

– Не забывайте, я была подкидышем из «ангельской колыбели». Меня бросили в бэби-бокс, полоснув по лицу ножом, отняли прошлое, лишили воспоминаний. Потом меня подобрали, скрыв, откуда я, буквально заменив мной погибшего ребенка. Мне лгали всю жизнь, говорили, что фотографии младенца, снимки погибшей девочки – мои. Меня даже назвали так же, как ее. А потом вся эта паутина обмана разорвалась, и я узнала, что у меня была сестра-близнец, что я дочь гнусного торговца секс-рабынями и юной девушки, которая прошла через его руки. Человека, который пытался убить меня и убил мою мать и сестру. – Энджи помолчала, по-прежнему глядя Клэр в глаза. – Поэтому я понимаю, что вы сейчас переживаете, и хочу вас поддержать. Я через это прошла. Рано или поздно вы придете к выводу, что правда лучше лжи, что подведена некая черта и можно жить дальше. Не только вам, но и другим, которых тоже коснулось это преступление. Ведь мы не в изоляции живем.

Клэр яростно глядела на Энджи мокрыми глазами.

– Вот, я вам кое-что принесла. – Из внутреннего кармана Энджи вынула пластиковый файл со страницами дневника Жасмин, которые отсканировал для нее Мэддокс, и протянула девушке.

– Что это?