Девушка в башне

Касьян крикнул ей и отсалютовал, когда они миновали его, и Вася, несмотря на страх, ощутила ответный смех в горле. Страх и мысли пропали, была лишь скорость, ветер и холод, идеальное движение коня под ней. Она склонилась, шептала добрые слова Соловью. Конь склонил к ней уши, а потом ускорился еще сильнее. Они были почти на коня впереди, и по лицу Васи бежали холодные слезы. От ветра ее губы высохли и потрескались. Ее зубы болели от холода. Снова направо, и они оказались у стены кремля, бежали по густому снегу. Крики звучали со стены. Все ниже и быстрее, Вася ногами, весом и голосом просила коня держаться на ногах, опустить голову и бежать.

«Вперед! — говорила она ему. — Вперед!».

Они снова ударили по льду на огромной скорости и впереди соперников, и теперь кричали бояре. Первый круг закончился.

Подростки бегали на лошадях вдоль льда, пытались двигаться вместе с Соловьем, но даже их бодрые лошади не успевали, и они отстали. Вася со смехом крикнула им оскорбление, и они ответили. Она рискнула оглянуться.

Золотая кобылица вернулась на реку и бежала по льду быстрее, чем Вася видела у лошадей, ее преследовал вой зрителей. Она догоняла Соловья, пена усеивала ее грудь. Вася склонилась и шептала коню. Жеребец нашел в себе силы, дыхание, ловкий ход, и он не отставал, когда кобылица догнала его. Они повернули бок о бок, и Касиян больше не ошибся — он проверил ход кобылицы, чтобы она не поскользнулась на льду.

Не было шанса говорить или думать. Как запряженные кони, кобылица и жеребец оббегали город бок о бок, изо всех сил, но никто не вырывался вперед, пока они не побежали по извилистой дороге посада к берегу реки, к концу гонки.

Но тут сани остановились слишком рано и перекрыли путь. Люди вокруг кричали, двигаясь. Всадники обогнули город быстрее, чем эти дураки думали, и путь был закрыт.

Касьян радостно посмотрел на нее, и Вася невольно улыбнулась в ответ. Они мчались к нагруженным саням, и Вася считала шаги Соловья, прижав ладонь к его шее. Три, два, и на еще один не было места. Конь прыгнул и поджал копыта. Он опустился легко на снег, побежал по последнему участку реки к концу гонки.

Кобылица перепрыгнула сани на шаг позади, ударилась об лед как птица, и они побежали по ровной поверхности под крики Москвы. Впервые Вася громко кричала Соловью, и он отвечал, но кобылица не отставала, бежала рядом с дикими глазами, и лошади мчались по льду вместе, всадники задевали друг друга коленями.

Вася не увидела руку, пока не было слишком поздно.

В одну минуту Касьян ехал, сжимая поводья. В другую он потянулся и схватился за шнурки ее капюшона, дернул за них, чтобы шапка слетела. Ее волосы вывалились, коса расплелась, и черный флаг волос полетел за ней на глазах у всех.

Соловей не смог бы остановиться, даже если захотел. Он мчался, не замечая ничего. Безумие Васи угасло, и она могла лишь держаться за него, тяжело дыша.

Жеребец оказался на голову впереди, потом по плечо, и они пересекли финиш в потрясенной тишине. Вася знала, что Касьян победил ее в игре, о которой она и не подозревала.

* * *

Она села прямо. Соловей замедлился. Конь тяжело дышал, уставший. Даже если бы она хотела сбежать, конь не смог бы этого сейчас.

Вася спрыгнула на землю, убрав с него свой вес, и повернулась к толпе бояр, монахов, где великий князь стоял и смотрел на нее с ужасом в тишине.

Ее волосы обвились вокруг ее тела, зацепившись за мех плаща. Касьян уже слез с золотой кобылицы. Лошадь стояла, опустив голову, кровь и пена капали из нежных уголков ее рта, где их порезала уздечка.

Вася, несмотря на свой ужас, разозлилась вдруг на эту золотую уздечку. Она опустила на нее ладонь, чтобы сорвать.

Но рука Касьяна в варежке отбила ее пальцы и оттащила ее.

Соловей завопил и встал на дыбы, но люди с веревками — люди Касьяна — подавили уставшего коня. Васю бросили на колени на снег перед великим князем, ее волосы упали на лицо, вся Москва это видела.

Дмитрий был белым, как соль, за светлой бородой.

— Кто ты? — осведомился он. — Что это? — бояре пялились вокруг него.

— Прошу, — сказала она, дернувшись в державшей ее руке. — Пустите меня к Соловью, — за ней конь снова завопил. Люди кричали. Она обернулась. Они забросили на его шею веревки, но конь отбивался.

Касьян решил проблему. Он поднял Васю на ноги, прижал нож к ее горлу и тихо сказал:

— Я убью ее, — так тихо, что слышала только девушка и жеребец с острым слухом.

Соловей застыл.

«Он все знал», — подумала Вася. Что она была девушкой, что Соловей понимал язык людей. Его ладонь на ее руке оставит следы.

Касьян тихо обратился к Соловью:

— Пусть ведут тебя в конюшню великого князя, — сказал он. — Иди тихо, и она выживет и вернется к тебе. Даю слово.

Соловей возмутился. Он ударил копытами, и мужчина отлетел с воплем в снег.

«Вася, — читала она в диких глазах коня. — Вася».

Рука Касьяна сжалась на ее руке, она охнула, и нож под ее челюстью впился так, что задел кожу…

— Беги! — отчаянно закричала Вася коню. — Не будь пленником!

Но конь уже опустил пораженно голову. Вася ощутила довольный выдох Касьяна.

— Взять его, — сказал он.