Девушка сына. Я одержим ею

Перевожу взгляд на Амира и громко сглатываю, видя эти карие, тёмные глаза.

Мне немного стыдно. За ту пощёчину. И не только. За ту ночь на яхте. Я ведь… Возбудилась рядом с ним. Верещала, что ненавижу, а сама… Чувствовала это жжение, покалывание. И лёгкость во всём теле.

А потом ещё и рыдала ему в рубашку.

Может, поэтому сейчас легко, но и неловко одновременно?

– Что-то не так? – спрашиваю аккуратно первая.

– Зачем мне твой пластырь?

На мгновение теряюсь, не зная, что ответить.

– Залепить царапину…

– Я ценю твою заботу, но… – он усмехается, будто смеясь надо мной. – Будь она на твоей щеке – её пришлось бы заклеить, а на моей… Зря переводишь ресурсы.

С чего бы это?

Мужчины не носят пластыри?

– Я единственный раз в жизни решила проявить к тебе заботу, а ты отказываешься? – спрашиваю с неким раздражением.

Собираюсь отпрянуть от него, но Амир поднимает руки, хватает меня за талию и быстро встаёт, сажая на стол. Своим поведением и этим действием вырывает из моего горла звуки удивления.

А глаза распахиваются, когда Саидов раздвигает мои ноги и вклинивается между ними. Непривычно и страшно. Почему страшно? Не знаю. Никого больше рядом нет. А его близость… пугает. Как огонь. Даже сейчас мне кажется, его тело горит, обжигая.

Его пальцы вплетаются в мои волосы и слегка оттягивают назад.

Теряюсь, тяжело дышу и не знаю, как на это реагировать.

– Не единственный. В машине, тогда. Не ты ли обрабатывала мне спину? – опять улыбается. – А заметила, что мы не ссоримся, только когда у нас обоих идёт кровь, а рядом воняет перекисью?

Киваю.

Забавное совпадение.

– Ради такого дела я готов получать увечья хоть каждый день.

И хоть его фраза звучит дико, неправильно и страшно, на мгновение ловлю это странное волнение. Он ведь может это сделать.

Я неосознанно опускаю взгляд на его стопы. Помню, какие они были… Вспоминаю те отпечатки ног на белой плитке.

Сейчас… Чуть лучше. Но я всё равно вижу эти красные следы.

А спина? Как она там?

Когда мы были на яхте, я старалась не обращать на это внимания. Пока мы плавали в бассейне, даже если у него и шла кровь – она наверняка смывалась водой, растворяясь в ней. А фильтры уже делали своё дело дальше.

И опять, не ведая, что творю – опускаю ладонь на его плечи. Вытягиваюсь, неосознанно прижимаясь к нему. Смотрю на спину, покрытую рубцами. Но больше всего меня привлекает бинт, прикреплённый лейкопластырем к спине.

Я помню. Оттуда было очень много крови.

Стекло зашло глубоко?

– Да ладно, Ева заволновалась? – по-доброму отзывается. Кажется, даже шутит. А я эту шутку в штыки воспринимаю.

– Мне просто стало интересно, – оправдываюсь и приземляю попу обратно на стол. – Подумаешь, помогла один раз. А это был последний.

Амир хмурится. Ладонь с талии пропадает. Думаю, отпустит, но нет. Через несколько секунд в губы утыкается что-то сладкое. Языком провожу, случайно касаюсь его пальцев.

И пугаюсь. Отстраняюсь, а он опять мне ко рту прислоняет!

Мармеладку!

– А ну ешь.

Я хоть уже и поела, и даже наелась… Приоткрываю губы и позволяю погрузить мармеладку в рот. И только потому, что та пахнет приятно. И кушать опять резко хочется.

Недовольно жую её, но тут же успокаиваюсь.

Ладно, опять вспылила.

– Хоть тарелку с едой теперь носи рядом. Если вдруг опять истерику закатишь – хоть заткнуть можно.

Я чуть не поперхнулась от его слов!

– Заткнуть?! – воплю возмущённо. И тут же шоколадная конфетка в рот погружается.

– Успокаиваемся, – звучит как приказ. – Сиди и жуй.

И я жую. Злюсь, смотрю на него волком, но конфетку уминаю с удовольствием.

– Всё, а теперь отпусти меня, – облизываю губы от шоколада, который только недавно касался моей кожи. Из-за кое-кого.

Но вот только Амир мою просьбу игнорирует. Хватка на волосах только усиливается, и я поднимаю на его лицо взгляд. Недовольно приоткрываю рот, чтобы повторить свою просьбу, но…

Сталкиваюсь с горящим взглядом.

– Амир? – сглатываю, сжимая ладони в кулаки. Становится немного страшно. Из-за заканчивающегося вмиг воздуха. Градус вокруг повышается, а сердце начинает биться ещё быстрее. – Отпустишь ме?..

Я не успеваю договорить. Слова тонут где-то в горле. А губы Амира накрывают мои. Внезапно, жёстко – набрасывается словно дикий зверь.

Амир

Смакую каждую секунду. Каждый миллиметр её губ. Прижимаю к себе и вкушаю эту сладость. Не только шоколада, но и её.

Не выдержал. Не смог.

Увидел язычок на её губах и как с цепи сорвался.

В себя вжимаю, наверняка пугаю её, но набрасываюсь как самый настоящий варвар. Хочу её. Прямо до боли в кулаках, паху и груди. Но вместо того, чтобы взять её сейчас – я снова пойду в душ.

Она будет проклинать меня за это изнасилование ртом. А это – именно оно. По крайней мере, уверен, Ева подумает именно так.

И эта мысль меня уже изрядно бесит.

Я всего лишь получаю своё.

Да, я эгоист.

Да, ей противно.

Но я хочу. Ещё и ещё. Забраться под это платье, схватить за краешки белья и дёрнуть вниз. Толкнуться к ней навстречу. Но нет.