Девушка под сенью оливы

Девочки подали ужин. Мужчины ели медленно, наслаждаясь каждой ложкой горячего супа и старательно пережевывая каждую крошку хлеба. Какой же у них усталый и измотанный вид, с горечью подумала Пенни. Куда девались лихая выправка и бойцовский настрой былых элитных частей? Сегодня всем этим людям приходится уповать лишь на милость местных крестьян, которые обогреют и хоть как-то накормят их холодными зимними ночами. Но вот мало-помалу языки развязываются, начинаются разговоры, а потом вдруг кто-то неожиданно затягивает песню. Мотив подхватывают, и вот уже недружный хор с чувством распевает с детства знакомые Пенни рождественские песни. «Еще бочонок пива», «Танцующая Матильда», «Старый добрый король Венцелот». На Пенни вдруг пахнуло домом. Она вспомнила, как они детьми наряжали елку, как ждали, когда к ним в имение явятся участники церковного хора и начнут распевать под елкой рождественские гимны. Интересно, как сейчас ее домашние готовятся к встрече Рождества в Стокенкорте? И где ее любимая сестра Эвадна? Пенни смотрела на поющих мужчин и чувствовала, как к горлу подступают слезы. Ей хотелось плакать от жалости к этим полуголодным, полураздетым парням, волей судьбы вынужденным встречать Рождество на чужбине, так далеко от дома. Ей было жалко и себя, одинокую, забытую всеми и вся. Словом, ей было жалко всех.

Тесно прижавшись к ней, сидели девочки Мария и Еления. Мать изредка бросала в их сторону строгие взгляды, контролируя поведение дочерей. Внезапно широко распахнулась входная дверь, и всех присутствующих моментально обдало холодом и свежим морозным воздухом. А потом на пороге появился снежный человек и стал сосредоточенно стряхивать замерзшие сосульки со своей высокой пастушьей шапки.

– Панайотис! Приятель! Проходи сюда, поближе к огню! – искренне обрадовался хозяин дома, встретив незнакомца дружескими объятиями. – Что там на дворе?

– Настоящая Арктика! – обратился мужчина к присутствующим на чистейшем английском и сразу же перешел на греческий. Что-то смутно знакомое было в этом высоком мужчине, в легком новозеландском акценте, в его походке и манере держаться. Но мужчина был облачен в одежду местных крестьян. Вот он медленно размотал шарф, и она увидела густую темную бороду. Пенни вжалась в стену, чувствуя, что все внутри похолодело от мгновенной догадки. Боже милостивый! Да это же Брюс Джардин! Ее Брюс, только в облике критского пастуха. Значит, все это время он тоже оставался на острове. Не может быть! Какой ужас! И какое счастье, что он все еще на свободе. Но к радости примешивалась и некоторая досада. Вечно он подворачивается ей под руку в самый неподходящий момент.

Брюс уселся поближе к огню и весело подмигнул девочкам.

– Мария! Еления! Мои прелестные горные козочки! Кто накормит старого больного пастуха?

Девочки опрометью ринулись на кухню, а уже в следующее мгновение еда и кувшин с вином стояли перед Брюсом. Он медленно обвел комнату взглядом, словно проверяя, всех ли он знает. Наконец дошла очередь и до Пенни. Брюс с явным интересом обозрел монашку, но не проронил ни слова.

Неожиданно со своих мест поднялись два старика, зашедшие на огонек к соседу, и затянули патриотическую мантинаду о том, как они возьмут в руки оружие и пойдут в город бить врага. Несмотря на воинственное содержание, напев у песни был очень заунывным и хорошего настроения не прибавлял. Словно желая разогнать тоску, навеянную мантинадой, Брюс неожиданно вскочил с места и, обратившись к своим, спросил, у кого из них есть шотландские корни.

– Сейчас мы вам покажем, как танцуют в наших горах! – воскликнул он, бросив озорной взгляд на хозяев.

Два пастушьих посоха были положены на пол в форме креста, откуда-то на свет божий была извлечена губная гармошка. Мужчина поднес ее к губам, и полилась веселая, задорная мелодия шотландского танца. Все быстрее ритм, и все ловчее выделывает Брюс замысловатые па на земляном полу крестьянской хижины. И снова послышался смех, и оживленными стали разговоры, и пошли по кругу кружки с ракией.

На улице между тем началась самая настоящая метель. Похоже, все они оказались в ловушке. Кто рискнет отправить людей из дому в ненастную погоду даже в сопровождении опытных проводников? Снег спутал все их планы, он перекрыл все тайные тропы, снег принес с собой холод и голод. К тому же снег таил в себе угрозу безопасности всех этих людей. Утешало лишь одно: в ловушке оказались не только они, но и их враги. Вряд ли немцы высунутся из своих казарм в такую метель.