Девушка по соседству

– Да, – сказала мама. Она снова вздохнула и вытерла руки о передник.

Я встал, взял кофейник и зажег под ним газ. Мама посмотрела на меня и вернулась к своей фасоли.

– Спасибо, пап, – сказал я.

– Я не говорила, что тебе можно туда идти, – сказала мама.

Я улыбнулся:

– Но ты и не говорила, что нельзя.

Она посмотрела на отца и мотнула головой.

– Черт бы тебя побрал, Роберт, – сказала она.

– Ага, – ответил он и уткнулся в газету.

Глава двадцать восьмая

– Мы рассказали ей про Игру, – сказал Донни.

– Кому?

– Рут. Моей маме. Кому же еще, идиот?

Когда я пришел, Донни был на кухне один. Он готовил себе сэндвич с арахисовым маслом – думаю, весь его сегодняшний ужин.

Столешница была вся уделана маслом, виноградным джемом и хлебными крошками. Из любопытства я пересчитал столовые приборы в ящике стола. По-прежнему наборы на пятерых.

– Ты рассказал ей?

Он кивнул.

– Ну не совсем я. Вуфер.

Он откусил краешек сэндвича и уселся на стул. Я устроился напротив него. На деревянной поверхности стола было обожженное пятно от сигареты, которого я раньше не видел.

– О господи. И что она сказала?

– Ничего. В том-то и странность. Она как будто знала, понимаешь?

– Знала? Знала что?

– Все. И вроде как ничего страшного. Как будто она все время знала, что мы делали. Как знали все ребята нашего квартала.

– Ты шутишь.

– Нет. Клянусь.

– Хрень собачья.

– Я тебе говорю. Ей только хотелось узнать, кто с нами играл. Ну я ей и рассказал.

– Ты рассказал ей? Про меня? Про Эдди? Про всех?

– Да сказал же – ей было наплевать! Эй, не заводись так, старик. Ее все это не колышет.

– А Дениз? Ты ей и о Дениз рассказал?

– Да. Все как было.

– Ты сказал, что она была голая?

Я ушам своим не верил. Я всегда считал, что из них двоих идиотом был Вилли. Я смотрел на Донни, пока он жевал свой сэндвич. Он улыбнулся мне и кивнул.

– Я тебе говорю. Не потей, – сказал он.

– Донни.

– Правда.

– Донни.

– Да, Дэви.

– Ты рехнулся?

– Нет, Дэви.

– Ты хоть на секунду задумался о том, что будет со мной, если…

– Да бога ради, ничего с тобой не будет. Хватит вести себя, как гребаный гомик, о’кей? Это же моя мама, не забыл?

– О, мне сразу полегчало. Твоя мама знает, что мы привязываем голых девок к деревьям. Отлично.

Он вздохнул:

– Дэвид, если бы я знал, что ты окажешься таким поразительным дебилом, я бы тебе ни черта не сказал.

– Это я дебил?

– Ты. – Он всерьез психанул. Сунул последний кусок сэндвича в рот. И встал. – Послушай, придурок. Как думаешь, что сейчас происходит в убежище? Вот в эту самую минуту?

Я уставился на него. Откуда мне было знать? Да и кого вообще это заботило?

И вдруг до меня дошло. В убежище была Мег.

– Нет, – сказал я.

– Да, – сказал он. И пошел к холодильнику за колой.

– Хрень собачья.

Он рассмеялся.

– Ты можешь не лепить раз за разом свою «хрень собачью»? Ладно, не надо мне верить. Иди посмотри сам. Черт тебя возьми, да я сам только за сэндвичем и вылез.

Я понесся в подвал. Донни смеялся мне вслед.

Темнело, и в подвале горел свет: голые лампочки над стиралкой, под лестницей и в углу возле сливного насоса.

Вилли стоял за спиной Рут у входа в убежище.

Оба держали в руках фонарики.

Рут включила свой и поманила меня рукой, словно коп на дорожном посту.

– А вот и Дэви, – сказала она.

Вилли бросил на меня хмурый взгляд. Типа, а кого это дрючит?

Сначала я не мог ничего понять. Может, потому, что это было из совсем другого шоу, может, потому, что там была Мег, и уж бесспорно потому, что там была Рут. Все это походило на сон – или на забаву в Хэллоуин, когда все напяливают костюмы и становятся почти неузнаваемыми, не похожими на самих себя, хоть ты и знаешь, кто они. Потом Донни сбежал по лестнице, хлопнул меня по плечу и протянул бутылку колы.

– Видишь? – сказал он. – А я тебе говорил.

Да уж, я видел.

Они взяли трехдюймовые гвозди и забили их в балки, которые установил под потолком Вилли-старший, – два гвоздя, в трех футах друг от друга. Отрезали два куска бельевой веревки, обвязали запястья Мег, перебросили веревку через гвозди и потом привязали ее к ножкам тяжелого верстака – так, чтобы натяжение веревки можно было регулировать.

Мег стояла на небольшой стопке книг – три толстых красных тома Всемирной энциклопедии.

Глаза ее были завязаны, во рту – кляп.

Голые ступни. Шорты и блузка испачканы. Между шортами и блузкой был виден пупок.

Она была невероятно хороша.

Вуфер расхаживал перед ней взад и вперед, водя лучом фонарика по ее телу.

На ее левой щеке, чуть ниже повязки, виднелся кровоподтек. Сьюзан сидела на коробке из-под консервов и смотрела на все это. Волосы ее были схвачены голубой ленточкой.

В углу лежало несколько одеял и надувной матрас. Я догадался, что там спала Мег. Но интересно, как долго?

– Ну вот и все в сборе, – сказала Рут.