Девушка, которая застряла в паутине

– Несомненно, и то же относится к сидящим там моим парням. Они изображают возмущение и патриотизм, или черт знает что еще. А на самом деле им больше всего хочется встретиться с этим хакером и выразить ему свое восхищение, и какое-то время я тоже пытался думать: «Ладно, хорошо, переживем! Ущерб, пожалуй, не так уж велик. Просто одному хакеру-гению захотелось блеснуть, и, возможно, это даже пойдет на пользу». Гоняясь за этим персонажем, мы уже узнали массу всего о собственной уязвимости. Но потом…

– Да?

– Потом я начал задумываться, а не обманули ли меня, не является ли вся эта демонстрация с моим почтовым сервером просто дымовой завесой, прикрытием для чего-то другого.

– Для чего же?

– Для того, чтобы кое-что узнать.

– У меня просыпается любопытство.

– Ему стоит проснуться. Нам удалось установить, что именно искал хакер, и речь, по большому счету, идет об одном и том же – о группировке, которой занималась ты, Алона. Не называют ли они себя «Пауками»?

– Даже «Обществом Пауков». Но, пожалуй, в основном в шутку.

– Хакер искал информацию об этой компашке и их сотрудничестве с «Солифоном», и тогда я подумал, что он, возможно, сам принадлежит к группировке и хотел узнать, что нам про них известно.

– Звучит вполне правдоподобно. Они явно умелые хакеры.

– Но потом я снова засомневался.

– Почему?

– Потому что выглядит так, будто хакер еще хотел нам что-то показать. Знаешь, ему удалось создать себе статус суперпользователя, и поэтому он смог читать документы, с которыми, возможно, не знакомилась даже ты, – документы с высокой степенью секретности. Правда, файл, который он скопировал и скачал, настолько трудно зашифрован, что ни у него, ни у нас нет шансов его прочесть, если только написавший его гад не выдаст нам личные ключи, но тем не менее…

– Что?

– Хакер через нашу собственную систему обнаружил, что мы тоже сотрудничаем с «Солифоном» точно таким же образом, как «Пауки». Ты об этом знала?

– Нет, черт возьми, нет…

– Я так и предполагал. Но, похоже, дело обстоит так, что у нас тоже имеются люди в группе Экервальда. «Солифон» оказывает «Паукам» и нам одни и те же услуги. Эта компания является частью нашего промышленного шпионажа, и наверняка именно поэтому твое задание так задвигáли. Они боятся, что твое расследование забрызгает дерьмом и нас.

– Проклятые идиоты.

– Тут я, наверное, с тобой согласен, и, пожалуй, вполне вероятно, что тебя теперь вообще отстранят от этой работы.

– Тогда я им такое устрою, что мало не покажется.

– Успокойся, успокойся, существует другой выход, поэтому-то, в частности, я и дотащил свое несчастное тело аж до твоего стола. Ты сможешь вместо этого начать работать на меня.

– Что ты имеешь в виду?

– Этот проклятый хакер наверняка знает о «Пауках», и если нам удастся вычислить его, то, пожалуй, мы оба совершим прорыв, и тогда у тебя появится шанс говорить любую правду.

– Понимаю, к чему ты клонишь…

– Значит, да?

– И да, и нет, – ответила Алона. – Я собираюсь по-прежнему концентрироваться на том, чтобы узнать, кто застрелил Франса Бальдера.

– Но ты будешь делиться со мной информацией?

– О’кей.

– Хорошо.

– Но послушай, – продолжила она, – если хакер настолько ловок, неужели ему не хватило ума замести за собой следы?

– Тут ты можешь не волноваться. Неважно, насколько хитроумно он действовал. Мы в любом случае намерены найти его и содрать с него шкуру живьем.

– Куда же подевалось все твое уважение к противнику?

– Оно на месте, подруга. Но мы его все равно отделаем и засадим в тюрягу, пожизненно. Ни одному гаду не позволено взламывать мою систему.

Глава 13

21 ноября

Микаэлю Блумквисту не удалось особенно долго проспать и на этот раз. События ночи не отпускали его, и в четверть двенадцатого утра он сел в постели и сдался.

Он отправился на кухню, приготовил два бутерброда с ветчиной прошутто и сыром «Чеддер» и наполнил тарелку йогуртом с мюсли. Но есть не хотелось, и вместо еды Микаэль сделал ставку на кофе, воду и таблетки от головной боли. Он выпил пять или шесть стаканов минеральной воды, принял две таблетки «Альведона», достал тетрадку с гранитолевой обложкой и попробовал суммировать произошедшее. Однако особенно далеко продвинуться ему не удалось. Разразился форменный ад. Начали трезвонить телефоны, и Микаэль довольно быстро сообразил, что случилось.

Новость произвела эффект разорвавшейся бомбы, а состояла она в том, что «знаменитый журналист Микаэль Блумквист и артист Лассе Вестман» находились в центре «мистической» драмы с убийством; мистической потому, что никто, похоже, не мог вычислить, каким образом во время убийства шведского профессора двумя выстрелами в голову на месте преступления из всех людей оказались именно Вестман и Блумквист, вместе или по отдельности. В вопросах содержались некие намеки – наверняка потому, что Микаэль не скрывал, что поехал туда, невзирая на поздний час, поскольку думал, что Бальдер способен рассказать нечто важное.

– Я был там по долгу профессии, – говорил он.