Девушка из колодца

Снова раздается глухой стук, а вместе с ним – странный скрежет.

Как будто что-то скребет ногтями с другой стороне двери.

Как будто что-то внутри горящего трупа пытается вырваться наружу.

Молодая женщина поворачивается и бросается прочь, пока, наконец, не оказывается за пределами похоронного бюро. Снаружи моросит мелкий дождь. Дрожа от страха, девушка оглядывается на здание, словно опасается, что кто-то мог последовать за ней.

– Келли?

Несмотря на сырость, мальчик сидит в высокой траве поодаль и вопросительно смотрит на кузину.

– Что случилось? Выглядишь так, будто увидела привидение.

– Тарк! – бросает Келли, не в силах ответить на его вопрос. – Я… я не знаю. Там… я подумала, что там… что-то царапало… Мне кажется, я схожу с ума.

– Добро пожаловать в мой мир. – В голосе мальчика не слышится удивления. Указав на пустое место слева от себя, он приглашает кузину присоединиться. Его правое запястье плотно забинтовано. – Я все равно не собираюсь возвращаться внутрь. Там слишком душно.

Все еще дрожа, девушка садится.

– Ты уверена, что с тобой все нормально? – уточняет Тарк.

– Я… да. Это мне следует задать этот вопрос. Что случилось с твоим запястьем?

– Несчастный случай. Не о чем беспокоиться.

– Ты уверен, что в порядке?

– О, в полном, – отвечает мальчик с горькой улыбкой на губах.

– Мне так жаль, Тарк.

– Не стоит. Это мне следует извиниться, ведь ты вляпалась в эту историю из-за меня. Если бы не ты, сейчас хоронили бы меня.

– Это не твоя вина, и ты это знаешь.

– Знаю. Это ее рук дело, – произносит подросток так тихо, что Келли едва удается расслышать.

– Той… женщины в маске?

– Да… – Тарк удивленно смотрит на кузину в ответ. – Откуда ты знаешь?

– Я тоже ее видела. Видела рядом с тобой женщину в черном, тогда, в… – Келли замолкает, решив, что неразумно вспоминать о неприятностях прошлого, и пытается зайти с другой стороны: – А еще есть женщина в белом.

Мальчик все еще удивленно кивает:

– Я думал, что только я их вижу. Был почти уверен, что схожу с ума, как мама.

– Тетя Йоко… Знаю, после всего, что произошло, это прозвучит странно, но я думаю, что она действительно любила тебя.

– Знаю. Просто мне бы хотелось, чтобы она любила меня, как нормальная мать. Например, готовила бы мне печенье или наказывала бы. А не дарила вот это.

Подросток смотрит на свои руки. Как и раньше, длинные рукава скрывают татуировки на его коже. В спонтанном порыве доверия он закатывает один из них, чтобы Келли могла рассмотреть рисунок. Печать больше не двигалась и не скручивалась, а чернила казались более светлыми, выцветшими.

– Я с детства вижу эту женщину в маске. И татуировки у меня, сколько я себя помню. Все говорят, что их сделала мама, но я точно не знаю, как они у меня появились. Будто кто-то стер все воспоминания до того, как мне исполнилось пять.

Я ненавидел эти татуировки. Дети всегда дразнили меня, а их родители думали, что я ненормальный. Меня либо задирали, либо игнорировали. А в редких случаях, когда кто-то пытался со мной подружиться… ну, происходило что-то странное. Помнишь мертвых птиц, которые влетели в столовую? Такое уже случалось…

И не только это: из ниоткуда мог появляться запах гниения, настолько сильный, что пару раз учеников пришлось эвакуировать. Однажды на уроке математики я нашел сотню препарированных лягушек, некоторые из них еще прыгали. Землетрясения, которые распространялись всего на пару метров, тоже никто не мог объяснить. Однажды в моей старой школе обвалился кусок штукатурки, и из дыры вывалилось множество крыс с отрезанными головами.

И каждый раз я терял сознание, а очнувшись, оказывался в другом месте. Все эти странности случались в моем присутствии, так что люди начали держаться от меня подальше. Мой дорогой, вечно руководствующийся логикой отец в это, понятное дело, не верил. Вскоре по школе поползли слухи, что моя мама в психиатрической лечебнице и нападает на меня, прежде чем я успеваю поздороваться. Не лучший способ подняться по социальной лестнице.

– Это же ужасно! – потрясенно отзывается Келли. – Почему ты или дядя Дуг никогда не рассказывали нам об этом?

Тарквиний фыркает:

– Думаешь, папе стоило сказать вам с тетей Линдой, что я сумасшедший? Или мне стоило поделиться тем, что меня преследует безглазая женщина в маске? Или что я виноват в том, что мою прежнюю школу едва не закрыли из-за несоответствия местным санитарным нормам? Если бы ты не сказала мне, что тоже видишь женщину в черном, мы бы об этом не разговаривали.

– Через такое нельзя проходить в одиночку, Тарк. Я тебе не позволю!

Тарквиний одаривает ее мимолетной улыбкой, в которой виднелась благодарность.

– Ты снова обращаешься со мной как с одним из твоих четвероклассников, Келли.

– Половина моих четвероклассников думает, что призраки – это люди, бегающие в белых простынях, а другая половина принимает их за покемонов.

– Она приходила за мной прошлой ночью. Не волнуйся, – добавил Тарк, проигнорировав последнюю фразу Келли. – Окику спасла меня.

– Окику?