Девочка с куклами

Феликс не стал объяснять, что в обязательном порядке заносит в записную книжку телефона номера всех, кто так или иначе связан с текущим расследованием, и Карская обозначена в нём как «РЫКОВА – Марта онлайн психоаналитик». Кашлянул, выдержал паузу – достаточно длинную, чтобы её обозначить, но достаточно короткую, чтобы Карская не успела начать фразу, – и пробормотал:

– Э-э… спасибо. – Потому что не знал, как ещё реагировать на «Мне очень приятно».

– Это тебе спасибо.

– Вы что-то хотели?

И понял, что мог бы не откашливаться – голос всё равно его предал.

– Понимаю, что тебе не видно, но я у телефона одна и он не на громкой связи.

Намёк получился более чем прозрачным.

И как отвечать? Сказать, что не может говорить ей «ты»? А почему, собственно? Сказать, что не хочет говорить ей «ты»? Ну, это солгать.

В общении с участниками расследования Вербин всегда соблюдал дистанцию. Неукоснительно. Ему не нравилось, если другие оперативники вели себя иначе, если поддавались внезапно нахлынувшим чувствам или просто «развлекались». Для Феликса же с первого дня работы в полиции это было жесточайшим табу. Которое сейчас трещало по швам. Можно было соврать себе, сказать, что нужно выяснить, почему Карская так настойчива, но Вербин не хотел врать – себе. А увидеть Марту – хотел.

И она об этом знала.

– Вы… ты говорила, что я позвоню первым, – брякнул он зачем-то.

– Считай, что я проиграла.

– Мы не сражались.

– Именно. – Марта тихонько рассмеялась. – Я подумала, что первый разговор мог получиться не настолько полезным, как ты ожидал. Возможно, ты забыл о чём-то спросить, возможно, я забыла о чём-то рассказать, к тому же мы успели поругаться…

– Нет, – вырвалось у Феликса.

– Чуть-чуть, – мягко напомнила Марта. – И ещё мне интересно, как продвигается расследование.

– Об этом я не имею права рассказывать.

– Тогда обещаю, что не стану расспрашивать.

– А о чём мы будем говорить?

Марта выдержала короткую паузу и тихо спросила:

– Тебе не всё равно?

– «Sempre» на Большой Дмитровке. – Вербин назвал первое пришедшее в голову заведение.

Она не стала спорить.

– Хорошо, пусть там. Но есть условие.

– Какое?

– Ты должен за мной заехать.

– С удовольствием.

Сигарета обожгла пальцы – он совсем о ней забыл.

– Я буду ждать, – негромко закончила Марта.

– И я.

– Спасибо.

Она отключила телефон прежде, чем он начал искать слова для ответа. Поставила в разговоре идеальную точку. А в отношениях – идеальное многоточие.

– У вас всё в порядке? – спросил Крылов.

Удивиться вопросу Феликс не успел – сообразил, что выглядит растерянным, возможно, смущённым и, возможно, радостным. Другими словами, выглядит совсем не так, как должен выглядеть собирающийся на серьёзный разговор оперативник, но что уж тут поделать…

– Всё хорошо, – ответил Вербин, раскуривая следующую сигарету. – Этот разговор не был связан со службой. Личное дело.

– Извините.

– Тебе не за что извиняться… – Феликс сделал глубокую затяжку и постарался вернуться к делу, ради которого они с Крыловым приехали в центр Москвы.

Для разговора с новым ухажёром Рыковой.

Как понял Вербин, у Леонида Шевчука с Викторией завязался классический «служебный роман»: довольно молодой – всего сорок лет, и весьма перспективный менеджер перешёл в компанию пять месяцев назад. На весомую, разумеется, должность. Феликс не сомневался, что Шевчука переманили у конкурентов, но для его расследования это обстоятельство значения не имело. Во всяком случае, пока не имело. Зато важным был тот факт, что, освоившись на новом месте, Леонид обратил внимание на красивую молодую девушку, которая, в свою очередь, едва-едва отошла от болезненного разрыва и остро нуждалась в новых отношениях. Роман состоялся, и теперь оперативникам предстояло выяснить, чем он закончился. Не получилось ли так, что уставший от отношений Шевчук решил избавиться от молодой любовницы нестандартным и весьма радикальным способом.

Крылов предположил, что Виктория могла шантажировать успешного менеджера, Вербин ответил, что ничего не исключает, но после разговоров с Нарцисс и Карской Рыкова не кажется ему человеком, способным пойти на шантаж. Тем более на горизонте вновь появился – и не был отвергнут – Наиль. Виктория оказывалась в выгодном положении и вряд ли стала бы цепляться за сохранение «служебного романа», пожелай Шевчук его закончить. Впрочем, всё это следовало проверить – расспросив Шевчука и тщательно обдумав его ответы. А расспрашивать его полицейские собирались за столиком небольшого кафе неподалёку от штаб-квартиры компании, поскольку Шевчук попросил ни в коем случае не приходить к нему на работу. И первая же фраза перспективного менеджера показала, что именно его больше всего тревожит:

– Скажите, разговор останется между нами? – И по тому, как была произнесена фраза, стало ясно, что в ожидании встречи ни о чём другом Шевчук не думал. Даже мысли не допускал, что его могут обвинить в смерти Виктории – беспокоился исключительно о репутационных потерях.

Или же в нём пропал великий актёр.