Девочка с куклами

– Всё закончилось тем, что мы нашли Викторию в тот самый день, который она предсказала, в той самой позе, которую она описала, и умершую от передоза – как она видела в своих кошмарах.

– Убийство, – громко сказал желчный циник Фролов – самый старый опер отдела.

Возражений от оперов не последовало.

– Я предполагаю, – согласился Феликс.

– Тогда чего хочешь от нас?

– Я прошу вспомнить старые дела – не было ли среди них похожих?

– Убийство, замаскированное под суицид?

– Нет, чтобы человек с таким же, как у Виктории, расстройством умер так, как ему снилось. Или виделось.

– Ты серьёзно?

– У меня случай в разработке, – пожал плечами Феликс. – Почему у кого-то из вас не могло быть такого же случая раньше?

– Логично, – протянул Фролов.

– Предполагаешь «серийника»? – спросил кто-то от окна.

– Пока у меня нет оснований, я просто отрабатываю одну из версий.

– Вербину после Кровососа и маньяка иркутского везде «серийники» мерещатся, – хмыкнул небритый Захаров. Он отращивал щетину, стараясь походить на популярных медийных лиц, и за неопрятность периодически получал от Шиповника замечания. Колыванов же не раз намекал Феликсу, что Захаров ему завидует, как минимум потому, что сам до сих пор ходил в капитанах, но Вербин только отмахивался.

– «Серийники» Феликсу не мерещатся – он их ловит, – громко произнёс Фролов, даже не посмотрев в сторону Захарова.

И после этого замечания в помещении вновь установилась тишина. Затем кто-то кашлянул, и Етоев, который чаще всего работал в паре с Захаровым, заметил:

– История какая-то мистическая получается.

– По этой «мистике» уже дело открыли, – ответил Феликс.

– Ну, тогда да.

Вербин посмотрел на Шиповника.

Тот кивнул, поднялся и громко произнёс:

– Вы всё слышали! Если вспомните что-нибудь – обращайтесь ко мне или Феликсу. И это не шутки, мужики, это одна из рабочих версий. Я её одобрил. Всё понятно? – Послушал нестройный ответный хор, улыбнулся и провозгласил: – Совещание закончено!

Из дневника Виктории Рыковой