Девочка-призрак

– Вы меня любите? – спросил директор, поднимая руки, и Зи еле удержалась от смеха. – Я вас не слышу! Я сказал: «Вы любите меня?» – Кто-то приглушённо хихикнул, послышалась возня и шарканье ног. Однако Зи расправила плечи, на лице появилась широкая улыбка. Она умела определять, когда перед ней рассказчик, и могла с уверенностью сказать: этот новый директор настоящий дока. – А вот я вас люблю. А ещё этот город, эту школу и этих педагогов. – Он указал на стоявших в ряд изумлённых учителей позади себя. – Но больше всего я люблю вас. Потому что вы заслуживаете быть любимыми. Заслуживаете любить себя и заслуживаете любовь окружающих. – Директор Скретч принялся расхаживать по залу, сложив руки за спиной. Красная перчатка, казалось, сияет. Он снял очки и произнёс: – Такую атмосферу я хочу видеть в этих стенах. В такой атмосфере я надеялся очутиться. Однако, боюсь, до меня дошли слухи, что в последнее время в этой школе мало любви. Что есть люди, которые обижают других, ученики, которые задирают своих товарищей. Как там говорится? Слово не обух – в лоб не бьёт. Хмм. – Он остановился и посмотрел на учеников снова. – Слово в лоб не бьёт. – Ты, – сказал он, поворачиваясь и указывая на Стэнли Брюстера. – Как тебя зовут? – Нервно заламывая руки, Стэнли пропищал своё имя. – Что ж, Стэнли, – продолжил директор Скретч. – Как тебе такая пословица? Как думаешь, словом можно ранить?

– Эм-м, эм-м… – Стэнли замолчал, он оглядывался по сторонам, явно надеясь, что кто-нибудь придёт ему на выручку. – Думаю, да.

– Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе что-то такое, от чего тебе становилось грустно? Или от чего ты выходил из себя?

– Да, конечно.

– Чьи-то слова когда-нибудь выводили тебя из себя настолько, что тебе хотелось ранить обидчика так же сильно, как он ранил тебя? Возможно, даже сильнее. Не всё им быть плохишами, верно? Любой из нас может примерить на себя отрицательную роль, не так ли?

Стэнли практически дрожал от волнения, а директор Скретч разразился низким холодным смехом, наблюдая, как парнишка дёргается, словно червяк на леске. Директор Скретч положил руку в красной перчатке ему на плечо, сжал его, а затем, прикладывая легчайшее усилие, опустил Стэнли обратно на скамейку. Когда он сделал это, Зи была готова поклясться, что что-то заметила. Мимо него промелькнула какая-то слабая вспышка.

Директор Скретч хлопнул в ладоши и глубоко вдохнул, словно уловил аромат самых душистых цветов.

– Выходит, слова могут ранить. Слова ранят. Слова способны причинить боль другим людям. Следите за тем, что говорите, ребята. Некоторые из присутствующих, некоторые среди вас, используют слова, чтобы ранить других. – На слове «ранить» директор Скретч ударил кулаком по ладони в перчатке для пущего эффекта.

Зи почувствовала, как кровь приливает к лицу. Он говорит о ней? Она взглянула в сторону Нелли и, к своему удивлению, обнаружила, что Нелли тоже на неё смотрит. Нелли думает о том же? Зи так и не смогла определить, чувствует ли её заклятый враг то же самое. Та отвела взгляд и снова переключила внимание на директора.

– Поддразнивание ведёт к обзывательствам. Обзывательства ведут к тычкам. Тычки ведут к ударам. Удары ведут к драке. Всё это – грубое насилие. И всё это начинается с одного злого слова. Так устроена травля. Быть может, вы думаете, что одноклассники вам помогут, не позволят ситуации обостриться. Быть может, они остановят задиру? Расскажут учителю? Вот только следует помнить, что никто не позаботится о вас лучше вас самих. Порой, чтобы просто выжить, нужно в первую очередь думать о себе. Нужно уметь постоять за себя.

Учителя неловко переминались с ноги на ногу.

– Поднимите руки, ребята! Выше руки! – сказал директор Скретч, вскидывая ладонь в красной перчатке вверх. Дети переглянулись между собой, после чего медленно подняли руки в воздух. – Мы дадим клятву, здесь и сейчас, использовать слова для добра, а не зла. Отвечать за свои поступки. Защищать себя. Мы не станем ждать, когда за нас заступятся друзья или одноклассники. Научитесь стоять за себя! Стоять за себя!

Целая аудитория скандировала слоган, а директор Скретч стоял перед ними, широко раскинув руки, будто на него шла большая волна благодати. Зи была готова поклясться, что увидела вспышку снова: слабый проблеск, пронёсшийся по спортзалу. Когда голоса стихли, директор Скретч произнёс:

– Кто из вас достаточно смел, чтобы поделиться своей историей? Кто хочет выйти сюда и рассказать мне о пережитом опыте? О том, как ему пришлось отстаивать свои желания? Свои права?

Внизу трибуны поднялась возня: Зи с изумлением смотрела, как Элайджа протискивается к стоявшему впереди директору Скретчу.

– Ну же, дружок, расскажи мне, кто тебя задирает?

Директор Скретч положил ладонь в перчатке на плечо Элайджи, Элайджа посмотрел на неё, а затем на директора Скретча и без колебаний ответил:

– Мой отец!

Челюсть Зи отвисла чуть ли не до самого пола. Ей не верилось, что Элайджа произнёс это вслух перед всей школой.