Девочка по вызову

Это была страшная новость. Насилие, пережитое в детстве, убедило Софи в том, что она может быть привлекательной для мужчины только в образе напуганного, забитого ребенка. Даже когда отец устанавливал правила, а она следовала им, чего бы ей это ни стоило, он по-прежнему ее отвергал, показывая, что любовь должна быть заслужена, что она всегда непостоянна, непредсказуема и жестока. Стал ли ее побег в США актом бунтующей воли, силы и уверенности в том, что она сможет сама о себе позаботиться? Или она пыталась спастись от чувства вины, о котором говорил Генри? Вины в том, что она пережила в ранние годы, в ее отказе от драгоценного места в университете? Почувствовала ли она себя в безопасности, или поняла, что есть вещи, от которых нельзя убежать?

Я знала ответ на этот вопрос. Софи не смогла убежать от действительности. Она окружила себя волшебными животными и обожающими ее мужчинами, книгами и мыслями, которые ей нравились, но по-прежнему была гонима жизнью.

Я представляла ее себе как героиню одной из повестей Конан Дойла: одинокую девушку, бегущую по бесконечной темной дороге от собаки Баскервилей, следующей за ней по пятам. Она чувствует себя загнанной. Ее жизнь должна представлять собой сплошной кошмар, который иногда преследует нас душными ночами: нескончаемый бег, бесплодная попытка скрыться.

Не удивительно, что она ищет различные способы спрятаться от реальной жизни. Я вздохнула и подозвала официанта, чтобы рассчитаться. Я уже получила ответы на свои вопросы и поняла, что делала Софи. Трубка с крэком, может быть, не так страшна, как прыжок с крыши небоскреба или вскрытие вен, но в итоге так же эффективна. Сама не осознавая этого, Софи могла делать именно то, чего от нее ожидали. Ну что ж, она до конца оставалась хорошей дочерью китайских родителей.

Меня накрыла волна гнева такой силы, что у меня дрожали руки, пока я искала бумажник и ключи от машины.

«Ну уж нет, - пронеслось у меня в голове, - я не дам тебе умереть, Софи!» Я была полна решимости помочь ей.

Увлеченная мыслями о том, как спасти Софи, я краем глаза выхватила листок бумаги, который оказался передо мной.

Затем я поймала себя на том, что невидящим взглядом смотрю внутрь своего раскрытого бумажника. На столе лежал счет за обед, а бумажник, содержавший в себе около двухсот долларов до моего визита в Натик, был абсолютно пуст.

* * *

Я не стала спрашивать Софи о деньгах - в этом не было смысла. Мне не нужно было думать, куда я могла их положить, потому что я всегда аккуратна с деньгами. Они могли оказаться только в одном месте.

У нее было достаточно возможностей это сделать. Я пила пиво, и мне несколько раз за вечер приходилось бегать в туалет и облегчаться под пристальным взглядом неизвестного науке сумчатого животного.

Сидя в ресторане, я чувствовала обиду и боль, которые постепенно перешли в ощущение грусти. Я не собиралась так легко сдаваться. Она хотела украсть у меня? Ничего. Она так легко от меня не избавится. Я собиралась заставить Софи понять, что она хочет жить.

Первым делом я решила показать ей, что не сержусь на нее за кражу. Мне нужно было убедить ее в том, что она была дорога мне и я хочу ей помочь.

Персик растерзала бы меня, если бы узнала, что в один из вечеров, отправившись к клиенту, я самым нежным голосом уговорила его попробовать секс втроем - у меня как раз есть подходящая подруга.

- Нам очень нравится заниматься сексом друг с другом, - мурлыкала я. - И я просто уверена, что ей понравится заниматься сексом с тобой?

Когда он согласился, я позвонила Софи. Дело было не в том, что Персик не любила двойные заказы. Главное, чтобы их выполняли только ее девушки.

Телефон в Натике прозвенел восемь раз, и когда я уже собралась повесить трубку, Софи наконец ответила. Все это время мне приходилось массировать бедро клиента, чтобы он не потерял интерес к происходящему. Не дав Софи сказать и слова, я начала:

- Изабель! Это Тиа! Слушай, я тут рядом, в Уэстоне, и со мной просто замечательный приятель, Энди. Я рассказала ему о тебе, и мы подумали, что ты захочешь присоединиться к нам на часок!

Она откашлялась и задала один-единственный вопрос:

- Сколько?

Я заставила себя разговаривать прежним радостным тоном, хотя это становилось делать все труднее.

- Все как раньше, не волнуйся. Так ты придешь? - Ради Энди я вложила в свой голос всю сексуальность, на которую была способна: - Я так хочу снова встретиться с тобой!

«Ну же, Софи, - думала я, - давай!»

Она приехала. С сорокапятиминутным опозданием, которое не понравилось клиенту и потребовало известной изворотливости с моей стороны, когда позвонила Персик. Софи даже попыталась войти в образ: надела прозрачное индийское платье и серьги, накрасила губы. Но ее лицо напугало меня. Щеки ввалились, глаза стали какими-то стеклянными и безжизненными. Она явно была нездорова. Кроме того, у нее не хватало одного зуба. При мысли о том, что это могло означать, меня охватил страх.

У нас не было времени на церемонии: в нашей работе время действительно деньги.