Девочка, которая всегда смеялась последней

– Как вы думаете, на какую героиню из «Престолов» я больше всего похожа?

Хор из трех голосов, не сговариваясь, грохнул:

– Серсею, конечно!

Вы бы видели это разочарование на лице. Чуть не заплакала. Решил уточнить, кого она сама считает своим прототипом. Оказалось – Арию… Очень полезная для семейной жизни информация. Теперь шарю по шкафам. Ищу список Оксаны. Хотя если Оксана считает себя Серсеей, то можно ползти на кладбище сразу.

Работа такая

Хотите универсальное оправдание любому человеческому пороку и поступку? Ложь, нетерпимость, распущенность, жестокость, предательство, высокомерие, трусость, расхлябанность, вседозволенность, истеричность, эгоизм, лицемерие, конформизм и многое, многое другое вы можете оправдать двумя словами: творческий человек. И все уважительно-понимающе закивают головами.

Сам такой. Работает безотказно. Живу, горя не знаю теперь.

На этом антракт окончен. Возвращаемся на зрительские места. Второе отделение.

Второе отделение

Чеширский кот с окровавленной бензопилой

Славик-не-говори-неправду вышел из ресторана и начал курить. Через минуту понял, что сигарета не подожжена, и он активно вдыхает воздух через табачный фильтр. Неудивительно.

Славик многое бездарно терял в своей жизни, начиная с девственности, которую надо было, конечно, отдать страждущей умопомрачительной маминой подруге, а он замутил что-то невнятное в пионерском лагере со страшненькой вожатой, заканчивая постиранным накануне свадьбы паспортом. Но сегодня он взял Эверест.

Славик потерял папу… Точнее, урну с его прахом, которая пролетела полмира, чтобы сделать Славика чуть богаче. И это за два дня до похорон. Похорон официальных. Похорон с размахом.

Дата выбрана, место на дорогущем кладбище найдено, родственники в сборе, ВИП-гости подтверждены, нужный актер готов, ресторан для поминок проплачен. Всё есть. Покойника – нет.

Славик задумался о Фрейде и подсознательном. Может, он специально урну потерял, чтобы хоть как-то отомстить папе, заварившему всю эту чурчхеллу? Надо сказать, Марк Иосифович поставил всю семью в такую геометрическую позицию, что добрым словом его поминали абсолютно все, но особенно Славик, который «обожал» заниматься семейными делами. В гармоничном сочетании безусловного цинизма и глобального разгильдяйства, трех любовниц, бизнеса (ну как бизнеса – перераспределения взяток) и прочего отягощения Славику не хватало именно этого: завещания, в котором папа просил кремировать его по месту жительства в Балтиморе, а вот закопать прах приказал (именно приказал!) в Москве на конкретной аллее Троекуровского кладбища, в день, согласованный с астрологом, и в присутствии известного народного артиста России, которого нужно убедить прочесть стихотворение Марка Иосифовича, обращенное к детям. Задание сие усопший в присутствии нотариуса и своего адвоката поручил именно Славику, а не его сестре Маше, что Маша и прокомментировала:

– Жаль, папочка не попросил все то же самое проделать на Красной площади, мне кажется, Славик был бы достоин такой задачи.

Маша, как и многие, любила Славика. Было за что. К примеру, он один раз подложил в комнату 15-летней целомудренной девочки использованный презерватив, стуканул на нее и лишил сестру не только свободы прогулок на месяц, но и поездки в зарубежный языковой лагерь. Причем Славик-не-говори-неправду это сделал просто из вредности.

Вы спросите, почему Славик, не имевший, как мы знаем из предыдущих историй, ничего святого, не послал папочку с его посмертной волей к чертовой бабушке, где Марк Иосифович, скорее всего, и так находился? Все просто.

Кончаловский.

Художник, который стал дорого стоить, а у папы была коллекция общей стоимостью несколько миллионов. Семейные драгоценности господин Корн оставил дочке Маше, а вот живопись расписал Славику, но с вышеуказанным условием и комментарием о праве продажи только через десять лет. Деньги из сейфа (дедушка Марк по старинке предпочитал наличные) передавались внукам поровну, минуя детей. Немного, но все-таки.

Завещание огласил адвокат Марка Иосифовича в присутствии всей семьи. Маша смеялась в голос. Украшения стоили значительно дешевле картин, но их можно носить или продать. И детей у Маши было двое (в отличие от Славика, который сразу подумал, не взять ли задним числом приемного ребенка на несколько месяцев к своему родному сыну, чтобы обналичить папин счет, но понял, что жена Люда на это уже не пойдет).

– А десять лет, Славик, еще надо прожить. Да ведь? – это была вторая Машина фраза. Третьей она его добила.

– И я беременная, если что. Мои 75 % денег на внуков, дружок.

Славик осязаемо сдулся и укоризненно посмотрел на жену. Та нашлась:

– А я пять лет уже предлагаю второго сделать! Я так понимаю, если бы дедушка Марк сразу предупредил, ты бы сам выносил пятерых, да, Славик?!

Муж Маши смутился и вышел из ситуации.

– Маш, нам и своих денег хватит, можем сыну Славика отдать… Все-таки Славик папе больше посылал…