Девочка и гора

Они оставили ее, скребущуюся в темноте позади себя, хотя по причинам, которые он не мог объяснить, Турин почувствовал сильное желание вернуться и освободить существо. Его преданность тем задачам, которые ставили перед ним отсутствующие хозяева, охватывала столетия, даже тысячелетия. Быть брошенным в ловушку и бесполезным казалось жестокой наградой за его службу.

Они шли молча, спускались по лестницам, проходили через бесконечные гулкие пустые комнаты. Пыльные коридоры тонули в тишине, которая поглощала топот их шагов и ничего не возвращала. Турин уже собирался снова спросить, куда его ведут, когда в следующей комнате показалось то, ради чего они сюда пришли. Свет сестры выхватил линии большого отдельно стоящего круга. Железное кольцо, достаточно высокое, чтобы Хетта могла пройти через него, не сгибаясь, хотя ее волосы могли коснуться верхнего изгиба. Единственный глаз сестер, казалось, становился ярче по мере их приближения, свет зеленой звезды лился в глубоко вырезанные руны по периметру кольца и заставлял их светиться.

— Что это? — Турин с благоговением посмотрел на кольцо.

— Туман-врата.

Любопытно, что по краям зал был густо залит грязью, хотя вода-чувство Турина не обнаружило ни ручьев, ни даже намека на воду в течение последней части их путешествия. И все же то тут, то там мутная вода собиралась в лужи вдоль древних шрамов на литом камне пола.

— Давным-давно я пришла сюда, преследуя беглецов. — Первая сестра повернулась, ее глаз теперь сверкал, слишком свирепо, чтобы смотреть на нее. — Я была Разрушителем, в плену у Скрытого Бога, он забрал мои глаза и заменил их звездами, которые управляли моим разумом. Я ничего не знала о вратах.

К замешательству Турина, женщина вынула глаз из головы и протянула его к кольцу. Звезда вспыхнула еще ярче, и изломанные лучи света с треском ударили из нее в периметр кольца, яркие точки контакта затанцевали на рунах. Все пространство, окруженное кольцом, замерцало, как поверхность бассейна, давая искаженные проблески мира по ту сторону:

— Со звездами, которые запятнал Скрытый Бог, врата поступили... не слишком нежно. Только этот глаз пережил столкновение, и, будучи очищенным, он очистил и меня. Агатта родилась заново, размножилась, получила новое зрение и странные мысли.

Турин заслонил глаза от яркого света, пока сестра не отступила и не вернула глаз в глазницу:

— Ты назвала эту штуку туман-врата? Это дверь? Куда она ведет?

— В любое место, — сказала одна из слепых сестер.

— В любое время, — сказала другая.

— Эти врата дали нам зрение, которое позволяет нам видеть любое место и любое время, — сказала сестра с глазом, — хотя одному глазу действительно не хватает определенной глубины восприятия... поэтому иногда трудно судить о порядке, в котором все происходит.

— Когда-нибудь мне вернут мои старые глаза, — сказала одна из слепых сестер. — Но не сейчас. Давным-давно.

Турин напомнил себе, что старухи — сумасшедшие, и к ним нельзя относиться слишком серьезно. Он держался на расстоянии от кольца, чувствуя себя неловко в его присутствии. Мерцающий центр растаял, но волосы на его руках все еще стояли дыбом. Безумные старухи тоже нервировали его своими разговорами о видении будущего и прошлого, а также быстрым движением ножа из зуба кинжал-рыбы, которым обменивались взад и вперед узловатые руки. Он знал, что долгий спуск был не только для того, чтобы показать ему то, что можно было объяснить в пещере грибов. И так как они, казалось, ждали вопроса, он задал его:

— Почему вы привели меня сюда?

— Потому что мы это видели, — улыбка другой слепой сестры обнажила пожелтевшие зубы и темные щели. — В этом нет никакого «почему». Мальчик открывает кольцо. Мальчик проходит.

— Какой мальчик? — спросила та, что с глазом.

— Ее мальчик, — сказала последняя.

Все три кивнули.

Та, у которой был глаз, указала на заднюю стену, где находилась теперь освещенная ниша. Там горела большая одинокая звезда, золотая, с медленным водоворотом теней, пересекающих ее поверхность:

— Это ключ. Мы потратили много времени на то, чтобы она доставила тебя туда, куда тебе нужно идти. Эти искусства утеряны, так что хорошенько береги ее.

Турин покачал головой.

— Я не собираюсь проходить через это. Я пришел, чтобы найти Яз. Она где-то там, наверху. — Он указал, хотя только одна из его слушательниц могла видеть этот жест. — Вы говорите, что все видите, значит, вы должны знать, где она.

— Она на самом верху. — Единственный зеленый глаз уставился на Турина, снимая слои его мыслей. — Хотя ты, один из всех людей, должен знать, каково это, когда приходишь к ведьмам за пророчеством.

Вспыхнул свет, и изумрудная вспышка похитила его зрение вместе со всеми ощущениями верха, низа и течения времени. Только вопрос задержался... Я, из всех людей?