Девочка для Ада

Я хоть в максимально безопасной точке по сравнению с другими, но всё равно, близко к эпицентру для того, чтобы избежать участи остальных.

Поэтому волна обжигающих залпов, таранящих плоть и меня достала, утягивая в ослепляющую темноту, где я и утонул в небытие, но со зло-счастливой мыслью — вот теперь сестра отомщена!



Глава 42

Бориска

О случившемся узнала из сети, но углубиться в изучение новостей подтолкнул звонок Ветрова. От него же прямая ссылка прилетела.

Что испытала?

Ужас!

Думала, что вычеркнула Адакова из своей жизни.

Решила окончательно, что он для меня сдох, вместе с моим сердцем. Но нет! Оказалось, живее всех живых!

И сердце в подтверждение бултыхнулось. Умылось кровью, а следом сжалось до дикой боли и понеслось галопом.

Меня аж повело, мир закружился, ноги ослабели.

Села за стол и принялась жадно изучать информацию.

Но чем больше читала однообразного и не утешительного, тем сильнее паниковала.

Его нашли за городом, кто-то на трассе среагировал на взрывы и вызвали МЧС. Были найдены тела. Двое ещё живые. Но по дороге до больницы остался только Адаков.

Это не всё, по городу разразилась волна других взрывов, которые не сразу отнесли к разборкам за городом, но однотипность почерка и другие мелкие факторы в итоге заставили полицию думать о том, что это была одна кампания! Только виновных никак не могли определить, ибо пострадало в этих разборках слишком много людей.

В том числе и Адаков!

Я, как рыба выброшенная на берег, хватала воздух, борясь с удушьем. Часто-часто моргала, пытаясь остановить слезы.

А когда, набрав непослушными пальцами номер больницы, куда доставили Андрея и услышала: «Да, у нас. В критическом состоянии! Прогнозов нет, травмы и ожоги слишком серьёзные!», завыла точно раненая белуга.

Понимала, что, наверное, не стоило, но в больницу приехала. Так сердце требовало, совесть.

Спорила с медперсоналом, доказывая, что мне к нему нужно попасть, но меня не пустили. Но я отказалась уходить!

Сидела в коридорчике приемного отделения и смотрела в никуда, как псина побитая, в ожидании чего-то, пока не увидела Кристину. Тоже зареванная, бледная, но её в отличие от меня впустили, она выходила из отделения.

Заметила меня.

Я встала, теребя пальцами лямку сумочки через плечо и глядела на неё с надеждой.

Пусть обзывается, ядом плюётся, лишь бы узнать, как Адаков.

Мне это нужно!

Важно!

Я же только потом поняла, зачем он ко мне приходил. Почему ронял такие странные фразы. Почему так странно попрощался.

Ад знал, что идёт умирать!

И это я виновата!

Столкнула опасных, бескомпромиссных, беспринципных людей! Хотела возмездия и справедливости. И Аду хотела достойного наказания, но не смерти! Прозрения и только!

Смерти я никому не желала!

И без того потеряла всех дорогих и близких мне.

А Адаков — бог ему судья!

Пусть живёт! Где-нибудь. С кем-нибудь. Но пусть живёт!

Я отпустила, простила и уже свыклась с мыслью, что он просто есть! Пусть для меня умер, но живет.

Потому что я не готова его потерять! Вот так потерять!

Ненавижу, но люблю!

Ненавижу, но пусть он живёт!

Живёт, чтобы и я жила!

Иначе, без него не будет меня.

Кристина смотрела на меня без прежней злобы и пренебрежения: жалостливо, опустошенно, убито.

— Шансов мало, — чуть слышно пробормотала, расщедрилась на скупые подробности. — Он в коме, — всхлипнула, воздуха глубоко втянув, по щекам едкие слёзы.

Мы немного поплакали в тишине и молчании, и каждый купался в своём горе, хоть и было оно по одной причине.

— Надеюсь, ты понимаешь, что многого говорить полиции не стоит? — минутами погодя обронила Кристина. — Если выкарабкается и полиция на него повесит эту мокруху, ему светит вышка. — пояснила тихо, доходчиво.

Я кивнула.

Хоть и не понимала нюансов, но поверила опыту Кристины в этом вопросе. Она не ошиблась.

Вскоре меня начали дёргать по поводу и без повода. Собирали в кучу всё: и убийство отца, и мои отношения с Адаковым, и наше расставание и его дела, и Рогозины — сплетни, слухи, доносы.

Я была с адвокатом, поэтому отвечала только то, что мне советовал говорить мужчина. Но чётко осознала, что с этими взрывами взлетело очень много грязи! Андрей обнародовал через сети и средства массовой информации много компроматов, но так чтобы источник оставался неизвестным. Как выброс. Пусть на уровне «громкого скандальчика без продолжения», но осмелился обнародовать грязь, которую так тщательно скрывали долгие годы.

Адаков разве что моего отца стороной обошёл. И раскрывал махинации бизнеса и захвата территории. Так что вскоре последовала череда новых дел. Трясли важных шишек на предмет причастности к скандалам и убийствам.

Это увело интерес полиции от меня, правда всё равно оставался горький осадок, и единственное, что меня спасало долгие месяцы неизвестности будущего — малыш. Мой маленький сыночек, упрямо крепнущий во мне крохотный организм.

Ну и друзья у меня хорошие — по-прежнему не давали скучать! Поддерживали, принимали участие в моей жизни, не позволяя падать духом.