Девочка без тормозов

— А не страшно было подкатывать? Вдруг она Малахову сказала, мы тебя за гланды могли взять.

— Страшно было. Но Ганс сказал, что у них все под контролем. Пасли они Гуслярову, телефон прослушивали. Не обращалась она к ментам… Но все равно очко играло.

— Говоришь, следили за Гусляровой? Кто? Ганс?…

— Да, они только следили… Вся организация заказухи на них, но так, чтобы Гуслярова про них ничего не знала.

— Если вдруг что, ее Москва наняла?

— Ну да. Я так понял, вашего Малахова уже пыталась убрать «Аравия».

— Пыталась.

— Ну вот, Борщевик на этом и сыграл.

— И ты это знаешь?

— Знаю. Ганс мне все рассказал.

— И при первом же шухере определил тебя в расход.

— Так в том-то и дело… — скривился Полибин. — Нет, я понимал, что они могут со мной решить вопрос, даже ушел, а они меня нашли и в машину!..

— Значит, это Борщевик Малахова заказал? — уточняя, спросил Стасов.

— Ну, мне об этом не должны были говорить, но я сам все понял.

— То есть Борщевика ты не видел, не слышал.

— Нет, я, конечно, могу сказать, что Борщевик лично мне задачу ставил, но это будет неправда!

— Борщевик заказал, а Гуслярова согласилась.

— Сначала отказалась.

— Но вы предложили ей больше.

— И не только это!

— А что?

— Ну, я, конечно, могу сказать.

— И ты, конечно, скажешь, — кивнул Максим.

И для пущей убедительности еще раз передернул затвор.

* * *

Батарея греет слабо, в камере, мягко говоря, не жарко, но в этот раз у Лики нет домашнего одеяла. Все у нее сейчас казенное.

В ночное время допросы под запретом, поэтому Артем не стал выдергивать ее из камеры, сам пришел к ней с неофициальным визитом, как только узнал, что Борщевика нет в городе. Понял бандит, что накрылся его подлый план, и сделал ноги. Но ничего, рано или поздно вернется, или его где-нибудь на выезде возьмут. Основания для ареста есть, а генерал Соболев только рад будет избавить мир от этой заразы. От ядовитого сорняка.

— А если я завтра скажу, что ты меня изнасиловал? — усмехнулась Лика.

— А ты сама в это поверишь? — спросил Артем, глядя на открытую дверь.

Нельзя ему запираться в камере с заключенной, и он прекрасно это понимал. Как понимал, что ему вообще нельзя было здесь находиться. Но так и Беломутова он не имел права избивать, даже в честном бою. Даже после того, что этот подонок сотворил с Кудылиным.

— Нет.

— Почему ты согласилась меня убить?

— Несчастная любовь! — усмехнулась Лика.

— Ты и сейчас себе не веришь, — качнул головой Артем.

— Ну почему же? Я бы могла в тебя влюбиться. Очень могла бы. — Гуслярова смотрела на него совершенно серьезно, хотя и улыбалась где-то в глубине глаз.

— Но ты согласилась меня убить из-за денег, которые предложил тебе некто Полибин.

— Не знаю ничего.

— Это не допрос. И разговор я не записываю.

— Откуда я знала, Полибин он или нет. Сказал, что из Москвы… Мерзкий, скажу тебе, тип… Но я не соглашалась!

— Сначала нет. Даже Лысогорова избила. И самого Полибина.

— Ну вот видишь.

— А потом согласилась. После того, как Полибин поднял цену.

— Ну, может быть.

— Ты знала, кто стоит за Полибиным и Лысогоровым?

— Мне достаточно было знать, что он не представляет Лазарева. И не подставляет.

— А вдруг?

— Лазарев точно не собирается тебя убивать.

— Он тебе это говорил?

— Я знаю. У тебя деньги, у тебя положение. Ему такой зять нужен.

— А Земский? — неожиданно для себя спросил Малахов.

— А Земский был женат. И разводиться не собирался…

— И кто развел его с женой?

— Кто развел… Может, кто-то и развел…

— Ты знаешь?

— Ничего я не знаю. А то, что я тебе сейчас наговорила, так это во сне. Ты пришел ко мне ночью, я спала и сейчас сплю. Мало ли что человеку может присниться, мало ли что можно наговорить во сне.

— Полибин задержан и уже дает показания.

— Все равно!

— И Беломутов задержан.

— Кто такой Беломутов?

— А откуда, по-твоему, Полибин знает, что это ты убила Сухаркова?

— Кого я убила?! — всполошилась Гуслярова и резко села, поставив босые ноги на холодный пол.

— Сначала Сухаркова ударил Рощин, потом он подрался с Тельниковым. А в финале появилась ты. Тельникова вырубила ногой, а Сухаркова ударила в кадык. Удар оказался смертельным.

— Чушь!

— Не веришь? А почему тогда Полибину поверила?

_ Ну-у, — замялась Гуслярова.

— Рассказать, как дело было? — спросил Артем и, не дожидаясь ответа, начал: — Беломутов приходил на могилу своего отца и увидел, как ты убила Сухаркова. Он мог бы сообщить в полицию, но он сообщил Борщевику, потому что знал, кто ты такая. Знал, что ты у Борщевика на плохом счету. А на плохом счету ты потому, что не дала Даричеву меня убить. Борщевик это запомнил, поэтому ты стала его козырной картой. Беломутов — человек Борщевика, это он организовал Полибина и Лысогорова и через них нанял тебя путем подкупа и шантажа. И деньги тебе нужны были, и за убийство ты садиться не хотела…

Малахов мог сказать и о том, какую судьбу бандиты уготовили Лысогорову и Полибину. Их должны были убить. Как посредников между заказчиком и киллером. Как представителей компании «Аравия». Убить так, чтобы трупы попали в руки полиции. Но Гусляровой об этом знать совсем не обязательно.