Devil ex machina

Голова разбита в кашу, рука – вывернута, ботинок слетел со ступни. Этот ботинок, лежавший сейчас непонятно где, довел ее до истерики. Лучше не смотреть на его лицо, там все совсем нехорошо. Фаина обхватила колени и покачивалась, едва сдерживая мерзкое хихиканье. Олег лежал без движения, лежал так, как люди в сознании никогда не лягут, даже если постараются, и в этой неестественности было что-то пугающе-завораживающее, некая приоткрывшаяся завеса тайны о том, что бывает с телами людей, если они ломаются, а внутренние жидкости вытекают наружу.

Вдруг Фаина заметила перед собой испуганное, со струйкой крови на лбу, лицо водителя.

– Ты чего делаешь?! В скорую звони!

– Мы не верим, что наши кости принадлежат нам, – спокойно ответила Фаина, взглянув на водителя так, что ему стало еще страшнее от всей этой ситуации. – Это ледокол. Только что.

Мужчина отвернулся от нее и стал звать на помощь, а она хлопала себя по щекам, отползая подальше от того, что было Олегом. Мешок с костями, в котором теперь не все кости целы. Разве не уморительно?

Собрались прохожие, стали громко разговаривать и куда-то звонить. Фаина не поднималась с земли, поэтому в основном видела их ноги. Такие разные. В джинсах и кроссовках, в колготках и туфлях, в строгих ботинках и офисных брюках, в гетрах и кедах… Сидя у обочины, она пыталась прийти в себя благодаря всем, кто обступил тело, лишив ее возможности видеть его. Как хорошо, что она больше не могла видеть его! Это был уже совсем перебор.

Вместо того, чтобы сделать хоть что-нибудь, она сидела на проезжей части и рассматривала свои ладони, держа их прямо перед глазными яблоками, вплоть до приезда скорой помощи. Окончательно пришла в себя она только в госпитале, обнаружив себя на кушетке в приемной реанимации. Прямо перед нею была белая стена и белая дверь с табличкой, но буквы уплывали, не желали читаться. Сколько же времени до этого момента она глядела в одну точку и ничего не могла вымолвить?

За окном загорались огни, значит, наступает вечер. Небо медленно темнело над крышами домов, отчего табличка EXIT все отчетливее сияла бирюзовым неоном над дверью, ведущей наружу. Уставившись в ту сторону, Фаина решила выяснить, что она делает здесь, и осмотреться. Было ощущение, что недавно произошло что-то очень плохое, а сейчас она ждет новостей. Еще несколько человек находились в углу на пластмассовых табуретках. Один спал, прислонившись к стенке, сложив руки на груди и свесив голову, другой говорил по телефону, шмыгая носом.

Фаина поднялась на ноги, и тут же где-то поблизости приоткрылась дверь. Сложно было воспринимать динамичную реальность с такими заторможенными рефлексами, не получалось отойти от шока. Все ее существо было настолько потрясено, что не удавалось вспомнить слов, чтобы заговорить. Единственное, чего хотелось, так это выпасть обратно в небытие и уже не возвращаться.

Мимо прошла медсестра, вся какая-то мятно-белая, наверное, это был цвет ее униформы, по крайней мере, так Фаина воспринимала движущиеся кусочки ткани. Она шевельнулась, привлекая внимание, но медсестре было все равно на нее. Тогда пришлось собрать все свои силы и выдавить:

– Стойте.

– Вы это мне? – уточнила мятно-белая, обернувшись, и стало видно, что у нее под глазом родимое пятно.

– Да. Что я здесь делаю? Я ничего не помню.

– Это вполне нормально, учитывая, что произошло. Людей в состоянии шока я наблюдаю тут ежедневно.

– А что… произошло?

– Паренька сбила машина. Вы приехали с ним в качестве его девушки. Это было, э-э-э, часа четыре назад, – буднично поведала мятно-белая и убрала кудрявую прядь за ухо.

– Скажите, что он жив.

– Жив, стараниями наших хирургов. Но в очень тяжелом состоянии. Я вам все это уже рассказывала два часа назад, не припоминаете?

Фаина заторможенно покачала головой с некоторой неуверенностью, и медсестре пришлось повторить. У Олега были сломаны много костей по всему телу, разорваны связки и мышцы, а тяжелая черепно-мозговая гарантировала, что в ближайшее время в сознание он не придет. Парень чудом уцелел, а вот водитель машины, вылетевшей из тумана, отделался легко, и его уже забрали для оформления ДТП работники соответствующих структур.

– Вы идите лучше домой и поспите. Вы не в себе.

– А Олега можно увидеть?

– Вы что, конечно, нет. К нему даже мать не пустили.

– Она приезжала?

– Разумеется. Уехала уже давно.

– Я побуду здесь, пока Олегу не станет лучше…

– Говорю же Вам, случится это не в ближайшее время. Отправляйтесь домой и приходите завтра с двенадцати до двух.

– Можно еще вопрос: когда он очнется, он ведь узнает меня?

– Не могу сказать точно. Идите. У меня много работы, Вы меня отвлекаете, – мятно-белая свела брови у переносицы и сделалась строгой.

Фаина молча опустилась на кушетку и схватилась за волосы на висках. Это был Ян? – спрашивала она себя. Это сделал Ян? Это был Ян? Это Ян?! Если да, то она ненавистна себе. Убогое эгоистичное создание, недостойное жить. Если Ян сделал это с Олегом из ревности, нет никого более виновного, чем она. Это же она его спровоцировала, хотя хорошо знала, чем может кончиться.