Девятый Вал: Эпизод 1 (СИ)

Так размышляла Аксонна, гуляя по Крылу Зун, где были сосредоточены моменты истории сталкеров, в том числе и огромное генеалогическое древо императорской семьи, династии Ало, тянущейся на всю длиннющую, в триста пятьдесят метров стену. В золотых рамках были портреты Императоров и Императриц с супругами, в серебряных – принцы и принцессы, не занявшие престол после родителей, но бывшие советниками и соправителями при брате или сестре, занявших пост монарха. Было адское количество разветвлений, аж глаза разбегались, но основная линия правителей отмечалась, что позволяло не потеряться. Древо было на фоне нескольких картин, иллюстрирующих ту или иную эпоху, в которую правила та или иная часть династии, и сливающихся в одно сплошное полотно. Аксонна сощурилась, замечая настоящий отрезок основной линии: надменный и какой-то хищный Кассадиум с улыбающейся и доброликой императрицей Айравией, нить к незнакомому сталкеру, к величественному и спокойному Адалону под руку с хрупкой черноволосой Ралиин, и еще две нити: нижняя - к улыбающемуся и уверенному Флорейну, верхняя – к отчего-то серьезному и даже немного угрюмому Аваку. И портреты обоих принцев - на фоне явно свеженарисованной картины: три черные фигуры над Древом Жизни, под которым маленькая, но угадываемая по логике вещей фигурка с блистающими белыми крыльями и поднятым в правой руке посохом Златоцветом, как оказалось, перенявшим толику мощи своего величественного родителя, и еще пять других рядом.

Да, это войдет в историю, - вслух усмехнулась анфорка, любуясь кистью придворного художника. Сталкерская живопись вообще славилась твоей емкостью и многозначительностью.

Конечно, войдет. Не каждый день всей твоей расе угрожает гибель.

Аксонна аж шарахнулась в сторону от неожиданности. Рядом стоял Ларгентум в обыкновенном своем фиолетовом образе. Вырезанный Дираэлем и замененный точной генетической копией глаз был закрыт все той же черной повязкой – хирурги строго запретили первое время перенапрягать глаз, и Серафим поступил единственно логично, исключив саму возможность перенапрячь его. Сталкер также смотрел на картину, а именно – на троицу теней над Древом.

Вот умеешь ты внезапно подбираться, - фыркнула Аксонна, косясь на магистра.

Я давно здесь стою.

Полагаю, не только чтоб живописью полюбоваться.

Верно полагаешь. – Ларгентум повернулся к анфорке анфас, и девушка невольно вздрогнула: все-таки Дираэль оставил о себе неизгладимую память - хотя это и не требовалось - не только лишив сталкера глаза, но и, как выяснилось, навсегда оставив четыре глубокие ссадины на скуле и на лбу, сейчас ярко отмеченные темно-сливовыми шрамами. Бровь уцелела, но это было не слишком большим утешением. - Через час я отправлюсь обратно в Азурекс, и потому я хотел бы лишний раз напомнить тебе...

Что через пять дней за мной и Аваком придет транспорт, да, да и да, я это все помню.

Не только это. Я хотел напомнить тебе, что, пока ты все еще будешь здесь, я займусь вопросом твоего жилья и экипировки, а также трудоустройства, если пожелаешь.

А, - почесала затылок Аксонна. - Ну да. Прости. За всей этой суетой о таких... обычных вещах невольно и думать перестаешь. А они, между тем, никуда и не собираются деваться...

Сонья, не отвлекайся.

Прости.

Дайвер просил передать, что все еще не против принять тебя или Авака у себя, - сложил руки на груди Ларгентум. - И Элу тоже высказал такое желание. Я думаю, нет смысла усложнять себе и нам жизнь, оба они живут вполне достойно. Выбери что-то одно, а второе будет на Авака. И никто не уйдет обиженным.

Мне особо без разницы, сказать честно. Не знаю, пусть монетку подкинут.

Зачем бы им это делать?

Аксонна не сразу поняла, что это не вопрос невпопад, и недоумевающе взглянула на Ларгентума. Тот с вежливым любопытством глядел на нее в ответ.

Делать что? - переспросила анфорка, невольно чувствуя себя глупой, что за последние несколько дней происходило с ней часто, а потому стало неприятной обыденностью.

Подкидывать монету, Сонья. Что это даст?

Аксонна снова нахмурилась, пытаясь понять, шутка ли это такая. Но Фенариус продолжал выжидающе молчать, и ничто в его изуродованном лице не сдвинулось в паттерн улыбки.

Ну... у монеты две стороны, - попыталась она объяснить, все еще чувствуя себя дурой, но Ларгентум с искренним интересом слушал и не перебивал. - А у нас два выбора, что для меня, что для Авака, всего четыре, но все равно можно сузить для двух. Например, Дайвер подкинет монету. Если лицевой стороной выпадет орел, например, значит, жить у него буду я, если решка - Авак. Вероятность, понимаешь? Либо пан, либо пропал.

Ларгентум еще больше озадачился, судя по его сместившемуся в никуда взгляду, и Аксонна поначалу подумала, что он не понимает и ее максимально простого объяснения, а потом хлопнула себя по лбу.

Либо "да", либо "нет", - пояснила она и второе выражение, которое не понял сталкер, и в его взгляде наконец появилась осмысленность. - Мать твоя женщина, ты что, не знал, что это значит? Что подкидывание монеты, что пан?

Моя мать - женщина, это так. И нет, я не знал.