Девятый

— А никак. Вечером на меня напал медведь — мне удалось его убить. Собрался жаркое на углях приготовить, а он вдруг поднялся и пошел на меня. Пришлось мне вплавь оттуда удирать…

Флорис расхохотался и зычно объявил:

— Сэр страж, попав в рассадник демов, голыми руками убил медведя, но не успел его зажарить до полуночи — тот вдруг восстал прямо на вертеле и был при этом очень недобродушен. Пришлось сэру стражу срочно плыть по морю к нам в гости, причем без корабля, да еще и в потемках.

От дружного хохота в окнах завибрировала пленка. Странно — мне почему-то ни разу не смешно было, особенно когда вспоминал, как смердело из окровавленной пасти. Очевидно, местный юмор имеет свою специфику, мне непонятную.

Или не верят?!

Но слова Флориса убедили, что в этом ошибаюсь:

— Не будь вы стражем, ни за что бы в такое не поверил, но про вас и не то слышать доводилось. Спасибо — повеселили от души. Хотелось бы самому это увидеть — после такого уж точно будет, что вспомнить в старости, если вдруг доживу до нее. Вы его на уголья, а он значит… Ой не могу! — Флорис опять расхохотался.

Я через силу улыбнулся, делая вид, что мне тоже очень весело это вспоминать. Рыцарь, склонившись, тихо произнес:

— Ребятам не рассказывайте, что парня того и медведя не упокоили. Я-то с пониманием: как-никак память вам отбило, но вот они огорчатся и озадачатся — уж больно чудно для стража такое дурное творить. И про то, что демы из вас чуть обращенного не сделали, тоже молчите — люди шарахаться начнут. Народ у нас простой и темный — верят, что от детей могил возврата не бывает.

— Спасибо сэр Флорис — прислушаться к советам образованного человека всегда полезно.

— Откуда знаете, что я образован?

— Сами только что сказали, что с пониманием относитесь к факту потери памяти и последующих странных поступков. И предупредили, что остальные ваши люди не столь просвещенны — могут не понять. Да и встречу нашу первую помню — язык, на котором вы ко мне обратились, далеко не все знают.

— Вы про язык стражей? Ну так не думайте, что я такой уж шибко умный — на нем кроме стражей никто и не говорит. Так… отдельные словечки среди студентов ходят, и мало кто понимает, что они значат. Я вот совсем не понимаю, что вам сказал.

— Но как же тогда поняли мой ответ?

— А я его и не понял. Я на реакцию вашу смотрел — вы очень удивились, когда услышали, и не мешкали с ответом: четко сказали, уверенно, со знанием. Погань удивляться не умеет, да и не может знать язык стражей. А с остальным тоже просто — два года при университете состоял, пока отца не схоронили. Тогда только за меч всерьез взялся и к королю на службу пошел.

Ну что ж… количество предоставленных мне роялей опять сократилось… Я-то думал, что меня выручило знание латыни, а вот как оказывается… Ответь я ему на чистом монгольском, он бы не сомневался, что это и есть секретный язык стражей — главное, вид при этом уверенный должен быть. Так что наследие римлян из списка крупногабаритных музыкальных инструментов вычеркиваем — спасло меня не оно… или не совсем оно. И что у нас остается в кустах? Только странный попугай, благодаря которому меня сочли стражем. Но еще не известно, к добру ли это или наоборот, так что…

А еще, получается, сэр Флорис не столь уж и умен, раз на "homo sapiens" купился. Слишком доверчив… Хотя… дитя своей бесхитростной эпохи…

Флорис тем временем подозвал ту самую стройную "официантку", указал на мою посуду:

— Подливай сэру стражу — ему можно. А вот остальным хватит — и мне тоже.

— Почему хватит? — не понял я.

— Да дело у нас еще есть… до рубки дойти может… не надо во хмелю за оружие браться. Видели ведь, что с Напой приключилось? Разорили подчистую… Сэр страж, вы, наверное, подзабыли, но побережье это все под поганью давно — самое что ни на есть древнее поганое место. И мы посредине. Такие вот дела…

Я понятия не имел о чем он говорит, но молчать не стоит — отделываясь неопределенными словами можно создать впечатление, что хоть частично разбираешься в происходящем: прослыть дураком последнее дело.

— Да уж… не повезло вам с этим…