Девятнадцать минут

Отстегнув ребенка, Джордан занес его в дом и устроил в переноске-кенгуру, которую Селена носила дома. Потом позвонил в полицию, чтобы заявить об акте вандализма. Что легко решить проблему не удастся, Джордан понял, когда дежурный не попросил его назвать фамилию, поскольку уже знал ее.

– Разберемся, – сказал полицейский, – но сначала мы должны помочь белке спуститься с дерева.

Послышались гудки. Если бы на копов можно было подать в суд за то, что они пофигисты и засранцы!

Каким-то чудом, вероятно, сработали гормоны стресса, Сэм уснул, но, когда зазвонил дверной звонок, вздрогнул и опять заревел. Джордан рывком открыл дверь Селене.

– Ты разбудила малыша, – укоризненно произнес он.

– Не надо было запираться, – возразила она и, достав ребенка из кенгуру, заворковала: – Ты мой сладенький человечек! Привет! Пока я ездила по делам, папа вел себя невыносимо?

– Мне порезали шины.

Селена посмотрела на мужа поверх головы малыша:

– Да, умеешь ты располагать людей к себе. А копы – дай угадаю – что-то не торопятся принимать у тебя заявление?

– Вот именно.

– А чему ты удивляешься, если взялся за это дело?

– Как насчет капельки супружеского понимания?

– В клятве, которую я тебе давала, про понимание ничего не говорилось, – пожала плечами Селена. – Если хочешь устроить вечеринку жалости, накрой стол для одного.

Джордан провел рукой по волосам:

– Тебе удалось что-нибудь вытянуть из матери? Например, что у Питера были психические отклонения?

Переложив Сэма из одной руки в другую, Селена стряхнула с себя куртку, после чего расстегнула блузку и села на диван, чтобы покормить сына.

– Психических отклонений не было, зато был брат.

– Серьезно?

– Да. Погиб в автокатастрофе по вине пьяного водителя. А до того был идеальным сыном – во всей Америке лучше не найти!

Джордан плюхнулся рядом с ней:

– Это можно использовать…

Селена закатила глаза:

– Погоди использовать. Можешь ты хоть иногда побыть не адвокатом, а просто человеком? Джордан, в этой семье все было беспросветно – никаких шансов. Мальчишка превратился в пороховую бочку. Родители проморгали его, пока горевали по старшему сыну. Питеру не к кому было прийти за поддержкой.

Джордан посмотрел на жену, и по его лицу расплылась улыбка.

– Отлично! – сказал он. – Наш клиент начинает вызывать к себе сочувствие.

Через неделю после трагедии было решено приспособить здание начальной школы в Маунт-Лебаноне, которую, когда число детей в городе сильно сократилось, отдали администрации, под временный дом для старшеклассников Стерлинга, чтобы они могли окончить учебный год.

В день возобновления занятий Алекс вошла в комнату Джози:

– Тебе не обязательно идти на занятия сегодня. Если хочешь, можешь еще пару недель посидеть дома.

За несколько дней до этого всем ученикам разослали письменные уведомления о том, что школа возобновляет работу. Поднялась паническая волна телефонных звонков. Ты выйдешь? А ты? Пошли слухи, что кого-то мать не пускает, а кого-то переводят в Сент-Мэри. Все интересовались, кто будет вести математику вместо мистера Маккейба. Джози не звонила никому из своих друзей. Потому что боялась услышать их ответы.

Возвращаться в школу она не хотела. Она не представляла себе, как пройдет по коридору – пусть и не по тому самому. Не знала, как нужно действовать. Точнее, лицедействовать, поскольку, если подчиняться своим истинным чувствам, это будет слишком мучительно. И вместе с тем Джози понимала: вернуться в школу надо, там ее место. Только те ребята, которые тоже пережили этот кошмар, понимали, каково это – просыпаться утром и с тоской осознавать, что твоя жизнь больше не будет прежней. Каково это – утратить уверенность в том, что под ногами твердая почва. Если ты дрейфуешь в неизвестном направлении вместе с тысячей других людей, можно ли считать себя потерянной?

– Джози? – окликнула ее мама.

– Все нормально, – солгала она.

Алекс вышла из комнаты, а Джози принялась собирать книжки. Ей вдруг пришло в голову, что тест по катализаторам так и не состоялся. А она уже забыла весь материал. Но вряд ли миссис Дюплессье окажется настолько коварной, чтобы дать контрольную сразу после перерыва. Ведь в эти три недели время не остановилось. Оно все изменило.

В тот последний день по дороге в школу Джози ни о чем особенном не думала. В голове сами собой сменяли друг друга мысли о тесте, о Мэтте, о домашней работе, то есть о простом и привычном. Нормальное утро, ничем не отличавшееся от других. Сегодняшнее казалось таким же. И где была гарантия того, что оно тоже не закончится трагедией?

Спустившись в кухню, Джози, к своему удивлению, увидела, что мама уже надела деловой костюм.

– Ты возвращаешься на работу?

Алекс оглянулась, не выпуская из рук лопаточку:

– Я… я просто подумала, что если ты… то и я… В случае чего ты в любое время можешь связаться со мной через секретаря. Клянусь, Джози, я перезвоню тебе в течение десяти минут…