Девчонка БЕСпредела

Дрожащей рукой Дашка открыла бардачок. То, что там ее прав нет, она знала, но, глядя на бестию, почему-то надеялась на чудо. И действительно, права нашлись, только принадлежали они дублирующему составу. Даша вымученно улыбнулась и протянула документы гаишнику.

– Барышня, не держите дяденьку за идиота: тетке на фотографии 35, а вы тянете от силы года на 22. Итак, проедемте в отделение для выяснения личности.

– Стойте! Не надо ничего выяснять, я сама признаюсь! – Дарья вытащила из сумочки паспорт.

– Прекрасно, Дарья Александровна. Жизнь по соседству с президентом идет вам на пользу, на фотографии вы выглядите хуже. Ценю вашу сознательность, но все равно пройдемте! Вы меня варварски подрезали и ездите на чужой машине без прав.

– Стойте! Не арестовывайте меня, пожалуйста! Я все объясню, – затараторила Дашка и, пустив несколько крокодильих слезинок, понесла нечто совсем несусветное: – Понимаете, я его много лет люблю, а он думает, что я люблю его деньги, а она – старая, но надежная. Ей он верит, а мне нет. А я их застукала и даже, видите, ее права у него в машине нашла. А я беременна. Мне нервничать нельзя. А сейчас он там с ней. На конспиративной квартире. А она не знает, что я беременна. И если он с ней куда-то сегодня поедет, они разобьются, я сон видела. А у меня прадедушка – колдун! И если я не доеду, мой ребенок сиротой родится, и вы его никогда остановить не сможете, так как ездить ему, сиротинушке, по Тамбову на «копейке» придется! У вас же наверняка дети есть! Помогите, пожалуйста!

– Барышня, вы ничего не курили? Не принимали? – сомнения в адекватности девушки плотным кольцом сдавили офицерскую грудь.

– Ничего, ей-богу! Я из блондинки недавно перекрасилась! – Дарья разрыдалась.

– Тогда понятно! – согласился офицер, но документы не вернул.

– Ну, что вы стоите? Вы любили кого-нибудь когда-нибудь?

– Девушка, пройдемте! Вам бы в сериалах сниматься и книжки писать!

– Я и снимаюсь! – Дашка лихорадочно полезла обратно в бардачок и, выловив оттуда диск с «Родными и близкими» (фильмом, где эпизод с Дарьей занимал четыре минуты в начале картины и две в середине) и протянула его гаишнику. В коробку засунула триста олигарховых евро (когда мужчина мечты хотел сэкономить, Дашка «добирала» интимом, со временем Олигарх сделался очень щедрым…) и, закатив глаза, с самым невинным видом прощебетала:

– И куда только деньги дела? Вечно рассовываю их по коробкам с CD! Кстати, праздники скоро! Придумали, что жене подарить? Нет? Вот диск и еще что-нибудь и подарите!

– Подарю! – намеки офицер Сидоров ловил на лету и, повертев диск, уточнил: – А роль у вас там главная?

– Главная-главная! – заверила Дарья.

– Ну, ввиду исключительных обстоятельств желаю вам счастливого пути и будьте осторожны на дороге!

– Господин Петров!

– Сидоров.

– Сидоров! Проводите меня до центра, пожалуйста. К улице Зоопарковой! – Дашка трезво оценивала свои силы и знала, что одна при таких погодных условиях и московских пробках до Чабурадзе не доедет.

– Что?!

– У меня еще диск есть, теще подарите! По-жа-луйста! Я его много лет люблю, а он думает, что я его деньги, а она – старая…

– Все-все-все, – испугался гаишник, – не продолжайте! Проводим! Поезжайте за моей машиной.

Так Дарья оказалась у дома Чабурадзе в рекордно короткие сроки. У подъезда всучила гаишнику диск с «Четверо снизу» и еще двести евро, найденными у Олигарха в машине.

– Нехорошо тещу обижать! – укоризненно заметил Сидоров.

– Больше нет, правда! – Дарья нагнулась к приоткрытому стеклу и чмокнула офицера в щеку. В этот момент в ее поле зрения попал старенький консьерж, курящий на улице у входа. Он многозначительно потер то место, где когда-то красовалась внушительная шишка, оставленная «тихим» и «интеллигентным» жильцом из 701-й, и отрицательно покачал головой. Дарью он впускать не собирался.

Машина ДПС медленно подъезжала к шлагбауму.

– Господин Иванов! Стойте! – истошно заорала Дашка.

– Сидоров! Что еще? – Машина с офицером резко затормозила и сдала назад.

– Вот этот меня не впускает! А я его люблю, а он думает, что его деньги…

– Стой! Дальше сам знаю! – Сидоров вразвалочку вышел из машины и подошел к старичку.

– Офицер Сидоров! В чем проблема, шеф? Должен доставить барышню к ее мужу и передать из рук в руки в квартиру…

– Семьсот один.

– Семьсот один.

– Но… Она…

– Честь имею! – Сидоров отстранил старичка и, схватив Дарью за руку, уверенно прошел к лифту. У двери Чабурадзе Дашка затормозила. Стало страшно.

– Ну, чего струсила? На твоей стороне правда. Ведь ты его не за деньги, а она – старая! – подбодрил Сидоров и нажал кнопку звонка.

– Какого черта? – прогремел растрепанный Чабурадзе, в домашних шортах нарисовавшийся на пороге. Увидев человека в форме, он слегка опешил и несколько секунд недоуменно переводил глаза с него на Дарью и обратно.

– Офицер Сидоров! – отсалютовал он и слегка подтолкнул Дарью вперед. – Доставил вам вашу жену!

– Жену?! – из-за плеча Чабурадзе взвизгнула блондинка.