Дети Неогеи

Пьяный хохот и ругань слышалась отовсюду. Воняло конским потом и перегаром. Мила открыла глаза и обнаружила себя связанной. На её лицо была накинута тонкая и прозрачная ткань. Смеркало. Крепко связанные руки затекли. Мила попыталась пошевелиться. Не тут-то было. Онемевшие конечности просто отказывались слушать свою хозяйку. Кроме того, кто-то позаботился о том, чтобы никто не увидел её лица. Мила выругалась про себя и попыталась приподняться во второй раз. Получилось. Она повернула голову и посмотрела по сторонам. Девушка лежала связанная на дне грязной клетки. Небольшой, но добротной. К тому же было довольно холодно. Вокруг валялись клочки соломы явно не первой свежести. Клетка стояла неподалёку от костра. Возле него грелось человек пятнадцать. Огонь весело перемигивался с ними, и играл яркими бликами.

"Анри бы сюда… Он бы им задал жару…", — подумала Мила. И тут же задалась вопросом, как она здесь очутилась. Последнее, что она помнила, это была драка в таверне. Её и Миру выманили на улицу…

"Стоп! А, где же Мира, Аслан и остальные??? Меня, что… украли?!!", — Мила аж приподнялась от этой мысли. Возле костра не надолго примолкли.

— Эй, кажется, наша птичка проснулась, — радостно заржал один из бандитов. Его поддержал такой же нестройный хор пьяных голосов. Мила насторожилась и насупилась, но молчала. Происходящее ей очень не нравилось…

— Чего молчишь? Язык проглотила? — не очень-то вежливо обратился к ней второй.

— Может ей помочь его достать? — маслянисто и слащаво обратился первый. Его снова поддержали ржанием. Мила молчала. Ей не хотелось говорить с этими уродами. Тем временем, люди от костра подтягивались к клетке. Очень скоро вокруг стояло около десяти человек. Мила сидела посередине клетки, но это её не радовало. Её "обитель" была размером метр на полтора. Так что при большом желании до неё можно было дотянуться. Собственно говоря, бандиты не стали терять времени даром. Через пару минут поступило предложение поглядеть на мордашку птички, и к решётке стали тянуться грязные руки. Мила инстинктивно дёрнулась. Но это только больше раззадорило изрядно выпивших мужиков. Миле не было страшно. Бояться здесь было не кого. Если бы ей развязали руки, они бы очень скоро пожалели даже о своём существовании. В Сикионе учили, как нужно давать уроки общения подобным типам. Девушку передёргивало от омерзения. Слащавые похотливые взгляды, грязные, веками не мытые конечности, беззубые рты, перегар… Всё это было настолько весомым букетом, что Мила зашипела.

— Отвалите от меня!..

— О! А она умеет говорить… Но язычок-то мы тебе сейчас укоротим… — пообещал один из бандитов с беззубым чёрным ртом.

— Гляди, чтоб сам без языка не остался!

— Да, что же эта шлюшка о себе возомнила?! — зло подался вперёд ещё один бандит, и резко ухватился за ткань, которая скрывала лицо Милы. Паранджа слетела, и на бандитов посмотрело… удивительное создание… Большие удивлённые зелёные глаза, светлые волосы, мягко переливающиеся разным оттенком, аккуратное круглое личико… Возникла небольшая пауза.

— Чтоб меня! Кто ты? — изумлённо прошептал один из бандитов.

— Это Чаровница, — убедительно проговорил толстый бандит с лысиной.

— Да какая она Чаровница! От нас бы сейчас и мокрого места не осталось. Это Эльфка.

— Идиот! Это не Эльфка, у них совсем другой тип. Это точно не Эльфка.

— Янгола… — тихо прошептал худой с неопрятными и длинными, как сосульки волосами, бандит. Вокруг возникла тишина.

— Не может быть, ты Янгола?! — изумились бандиты.

— Что здесь происходит? — раздался тугой и натянутый бас. Люди расступились, и Мила увидела человека. Это был мужчина приблизительно сорока лет. Он был одет в зелёный камзол и короткие шаровары, заправленные в мягкие коричневые сапоги. Этот наряд чем-то напоминал военный времён Великой Отечественной войны в её собственном мире. Мужчина повторил свой вопрос.

— Ничего, господин Эльсбрунг, — начал кто-то оправдываться.

— Что значит "ничего"? Кто это? Янгола? — выпискнул бандит с волосами-сосульками.

— А вам-то какое дело? — грубо и высокомерно ответил Эльсбрунг. — Вам было заплачено.

— Но… но, если это Янгола, мы хотим больше! — сообразив, что можно больше заработать, писклявого поддержали остальные.

— Это не Янгола, — отрезал Эльсбрунг. — Это обыкновенная девушка… Если бы это была Янгола, не было бы вас.

— Но она не такая, как остальные, — перебил его кто-то.