Десятый круг ада

Лицо Фехнера скривилось, он не мог сдержать чувства неприязни к своему новому помощнику. Стегнул лошадь, и двуколка покатила по дороге в поле.

Выражение лица Отто озадачило Ладушкина. По нему без труда можно было догадаться, что управляющий недоволен появлением Федора в Оберфельде. Опять ночные сомнения захлестнули его. Но раздумывать было некогда, требовалось выполнять переданный ему жесткий, с немецкой педантичностью рассчитанный до минуты распорядок дня. Рабочее время определялось в нем по четырнадцать часов в сутки.

Подошел к висевшему на перекладине колоколу и ударил в него. Рабочие, разбуженные звоном, поднимались нехотя, спросонья не сразу осознавая свое положение подневольных рабов.

— Поднимайтесь, поднимайтесь! Живо у меня! — заорал Ладушкин, ворвавшись в барак. — Отныне запомните: вы не в гостях у тещи! Вы на работе у госпожи баронессы Тирфельдштейн!

В точно указанное в распорядке дня время он построил их всех на площадке и быстро распределил людей по работам.

— А завтрак когда? — поинтересовался кудлатый. — Натощак и вилы не поднять…

— Завтрак надо еще заработать! — оборвал его Ладушкин. — Марш на отведенные участки.

Сам он пошел с группой доярок и скотниц, намереваясь в первую очередь ознакомиться с фермой. Как зоотехник, он должен был проверить всех животных.

Ферма понравилась Ладушкину: большая, просторная, удобная для размещения коров. Но здесь было далеко до немецкого образцового порядка, так как на такое количество скота не хватало рабочих рук.

— Начнем с уборки, — распорядился Ладушкин. — И чтоб у меня все блестело!

Девушки надели халаты и дружно принялись за работу. Они вычищали стойла, вывозили на тачках навоз, убирали разбросанные корма, мыли деревянный настил горячей мыльной водой. К обеду ферму нельзя было узнать.

— Вот в таком виде и содержать всегда помещение, — произнес довольный Ладушкин. Больше всех ему понравилась быстрая на руку расторопная Зина, заражавшая своим рабочим азартом подруг. Ее он и назначил старшей дояркой, приказав остальным беспрекословно слушаться девушку.

— У нас будет все в порядке, господин Ладушкин, — заверила польщенная доверием Зина.

На ферме неожиданно появилась баронесса Тирфельдштейн с неизменным хлыстом в руке. Ее сопровождал хромоногий Фехнер. Девушки растерялись, не зная, как реагировать на приход хозяйки. Первым опомнился Ладушкин.

— Кланяйтесь, кланяйтесь нашей повелительнице! — приказал он и первым склонил голову перед баронессой. Девушки последовали его примеру, не решаясь поднять глаза на знатную особу.

Баронессе понравилась почтительность зоотехника и покорность славянских девок. Еще больше ей понравилась чистота на ферме. Ладин, оказывается, превосходный хозяйственник. Он наведет настоящий порядок в ее имении и станет достойным помощником Отто.

Она прошла по всей ферме, похлопывая кончиком хлыста по голенищам замшевых сапог. Фехнер и Ладушкин молча следовали за ней, подозрительно косясь друг на друга. Не сказав ни слова дояркам, она вышла на улицу.

— Поедешь со мной, — ткнула баронесса концом хлыста в грудь Ладушкину. — Ты должен знать все мое хозяйство.

— Премного благодарен, госпожа, — ответил Ладушкин и показал на сидящего на передке тарантаса кучера: — Позвольте мне вместо него?

— Ты умеешь управлять лошадьми?

— Я же зоотехник!

Баронесса кивком милостиво разрешила бородачу занять место кучера. Ладушкин, опередив медлительного Фехнера, помог ей сесть в тарантас, а затем предложил свои услуги и управляющему. Тот отказался и неловко взобрался сам на предложенное ему баронессой место. Ладушкин подошел к нетерпеливо бьющим копытами лошадям, похлопал их по выгнутым шеям.

— Хороши кони!

Он проверил упряжь и, убедившись, что все в порядке, вскочил на передок. Мягкие рессоры плавно качнулись от тяжести нового седока.

— Э, милые, давайте-ка, с ветерком! — прихлопнул он вожжами по бокам лошадей, и те с места пустились рысью.

На объезд обширного поместья ушло около трех часов. Рабочие и работницы, завидев тарантас, в пояс кланялись своей повелительнице. «Как при крепостном праве в России», — подумал Ладушкин.

Фехнер показывал хозяйке, где какая культура растет на полях, говорил об ожидаемом урожае зерновых и овощей, размышлял, сколько должны заготовить сена и какой удой молока будет от каждой коровы. Он называл предполагаемые цифры продажи хлеба, масла, молока, мяса, овощей. Баронесса слушала его невнимательно. Сейчас ее больше интересовали широченные плечи кучера, лихо управлявшего лошадьми. Кажется, она еще ни у одного из знакомых мужчин не видела таких могучих плеч — за ними даже не видно крупов двух лошадей. Какая же силища таится в этом русском богатыре.

Длительная поездка утомила баронессу, и она потребовала доставить ее домой. Ладушкин погнал коней крупной рысью и, въехав во двор усадьбы, остановил тарантас точно у подъезда господского дома. Мигом соскочил с передка и помог хозяйке сойти на землю.

— Можешь возвращаться к себе, — разрешила баронесса.

— Позвольте, я сам распрягу лошадей?