Дерзкий

Пока Песах «воспитывал» ромеев, Сергей сориентировался и начал речь правильно. То есть поблагодарил булхацы (полным титулованием) за возможность высказаться и во второй раз изложил согласованную с Рёрехом версию. Мол, русы тоже не претендовали на Самкерц, а всего лишь пресекли бунт прежнего наместника. И сейчас с радостью передадут город законному представителю хакана Беньяху, богоизбранного, боголюбимого… и так далее.

Право голоса перешло к хартуларию.

Тот разразился длинной речью, суть которой сводилась к тому, что слова Сергея всего лишь слова.

Но ведь и сказанное хартуларием – не более чем слова, – возразил Сергей.

Причём слова лживые. Ромеи прекрасно знали о том, что русы взяли на себя ответственность за Самкерц. Он, Варт, лично посетил стратига Иоанна в его дворце и передал письма от архонта русов. Стратиг же письма благосклонно принял, а посланцев архонта русов, одним из которых и был Варт, назвал своими гостями и назначил содержание на всё время пребывания их в Херсоне.

Для хартулария сказанное стало очередным сюрпризом. Правда, он тут же заявил, что ничего об этом не знает.

– Об этом знают его превосходительство стратиг и его секретарь, – безмятежно произнёс Сергей. – А тебе о том знать не по чину.

Хартуларию возразить было нечего и он разразился речью о том, что ромеи и хузары – лучшие друзья, а русы коварны, и ни один сколько-нибудь разумный и уважаемый христианин не станет иметь дело с варварами и язычниками.

– Как интересно! – улыбнулся Сергей. – По-твоему, выходит, что спафарий империи и личный представитель Автократора патрикий Николай Пиперат не разумен, не уважаем и вдобавок не христианин?

– Это ещё почему? – растерялся хартуларий.

– Потому что спафарий Николай от имени Автократора заключил договор с моим хаканом Олегом о признании его права владения городом Самкерцом и правилах торговли в прилежащих к нему землях и водах. И отмечу, – Сергей повернулся к Песаху, – во время заключения договора спафарий Николай не знал о том, что хакан Олег намерен вскорости вернуть город хакану Беньяху.

– Ложь! – взвился хартуларий. – Нет такого договора!

– Я его видел, держал в руках и даже читал, – спокойно произнёс Сергей. – И твой стратиг – тоже. А ещё его видел мой друг Машег бар Захариах. И он поклянётся в этом на вашей священной книге, если в подобном есть необходимость.

– Необходимости нет, – уронил Песах. – Милостью Господа я умею отличать правду.

Так и есть. Не любит булхацы ромеев. И это прекрасно. Но если у него такой же зуб на русов, стоит ждать проблем.

Жест кистью – и телохранитель убрал ногу с затылка кавалериста. Тот поднялся, разгладил бороду, чихнул. Ковёр был далёк от стерильности и охотно поделился грязью с ромеем.

– Даю вам времени до заката, романы, – сухо произнёс булхацы. – Когда солнце коснётся вод, вас не должно быть на моей земле.

И махнул рукой, объявляя окончание аудиенции.

А через час Сергей уже стоял перед собственным руководством: Рёрехом, Харальдом и вождями помельче.

– Он готов выпустить нас. С оружием и имуществом. Грабить горожан запрещено. Брать с собой рабов тоже. Это будет проверено. На этих условиях мы можем погрузиться на корабли и плыть, куда захотим.

– То есть мы можем уйти и в Хузарское море? – мгновенно уловил суть Харальд.

– Да, – подтвердил Сергей.

– Это лучшее, что я услышал с тех пор, как пришёл в этот город!

– Но зачем нам идти к хузарам? – нахмурился сотник Довган. – Наш путь – к устью Днепра!

Его можно было понять. Он не был варягом и отправляться чёрт-те куда, в какое-то Белозерье вместо родного Киева ему очень не хотелось.

– Греби, – махнул рукой ярл. – Если тебе повезёт, окажешься в Ирии. Не повезёт – на нижней палубе хеландия.

– Ромеи, – пояснил сотнику Егри. – Их флот только и ждёт, когда мы сунемся в капкан.

– Но мы можем взять мористее и проскочить!

Нурманы дружно расхохотались.

– Мы, может, и можем, – отсмеявшись, сообщил Харальд. – Если бросим здесь всю добычу. Но я этого делать не собираюсь. А тебя, друг мой, ромейские корабли догонят, даже если ты уйдёшь налегке.

– Так и будет, – поддержал вождя Хаги. – Их хеландии быстрее большинства наших лодий. У меня другой вопрос: можно ли доверять этому хузарскому конунгу?

– Он не конунг, – поправил Сергей. – Он только наместник, чьё слово здесь равно слову их хакана. Он обещал дать нам подорожные, с которыми хузары должны нас пропустить. Но он не хакан. Если Беньяху пожелает отменить разрешение, он это сделает.

– А сам Песах, ему можно верить? – вмешался Егри. – Хузары жадны, а их бог разрешает нарушать клятвы, если они даны иноверцам.

Как интересно. До сих пор Сергей считал, что этим «бонусом» обладают лишь бохмичи-мусульмане.

– Решать вам, – осторожно ответил Сергей. – Я скажу только: Песах – политик. (Сергей использовал ромейское слово). За те земли, которые отбил у хузар Олег и которые Беньяху хотел бы вернуть, Песах не отвечает. А здесь у него и так много врагов. И первые из них – ромеи. И у нас есть оружие, которое хузарин может использовать против них.