Держава под зверем

Нет у нас еще сверхзвуковых носителей для стратосферного старта космических самолетов. Сложное это оказалось дело – создавать такие тяжелые машины. Причем имея только значительно более легкие аналоги в том мире. За следующие год-два, может быть, что-то и получится, но сейчас у нас есть только относительно дорогие ракетоносители с вертикальным стартом. Точнее, твердотопливные ускорители первой ступени «Восхода», выполненные на базе РС-24 «Яре» являются одноразовыми. Так же, как и баки горючего и окислителя многоразового корабля. Отсюда и относительно высокая цена. Впрочем, как я прикинул, даже в таком варианте наш «Восход» оказался значительно дешевле всех пилотируемых систем того мира. Многоразовая система «Союз» будет еще выгодней с точки зрения экономики. А вот когда у нас появятся сверхзвуковые носители…

В военном варианте готовность системы «Восход» к старту должна была составлять один час сорок пять минут, но мы приняли решение отказаться от этого варианта в пользу аварийно-спасательного корабля с минимумом научного оборудования, но увеличенным запасом горючего и кислорода на борту. Именно эта система сейчас готовилась к старту. У нее готовность была всего час двадцать пять с момента получения команды на запуск. Впрочем, не в этот раз. Предстартовые проверки и перепроверки растянулись аж на четыре часа. Вот экипаж доставили к кораблю всего за сорок минут до пуска. Незачем им в маленькой кабине на спине в ложементах долго париться.

Я не пошел в ЦУП (Центр управления полетом). Нечего на людей своим присутствием давить. Им и без меня нервотрепки хватает. Только мешаться и отвлекать от дела специалистов буду. Да и не любят Королев с Брауном «надсмотрщиков», как иногда выражается Вернер. Его до сих пор изредка трясет, когда видит рядом с собой Синельникова. И чем этого ракетного гения Егор так пугает? Неужели все не может забыть свой достаточно жесткий захват на полигоне Пенемюнде в начале сорокового? Больше двух с половиной лет ведь прошло. Браун давно свободен, имеет гражданства – наше и немецкое, награжден за пуски первых спутников. Даже женился на русской девушке в прошлом году.

Устроился на правительственной трибуне. Меня уверили, что это абсолютно безопасно. За себя-то я не особо беспокоюсь, но вот гости… До старта отсюда полтора километра. Если что-то пойдет не так, вся трибуна ухнет на почти десяток метров вниз и накроется сверху толстенной броневой плитой, которую выстрелят специальные заряды. Максимум, что грозит сидящим здесь, – это незначительные ушибы. Но это опять-таки перестраховка. Слева от меня сидела Галина, а справа Светка. Сажать их вместе было нельзя – задолбают своими разговорами, сороки. Впрочем, сейчас у сестры была другая проблема. Она пыталась понять, о чем говорят Егор с де Голлем, которые сидели сразу за ней. В своей школе она на факультативе учила немецкий и английский языки. Моя Наташка сидела у дядьки на руках и все порывалась подергать за усы французского президента. Вероятно, понравились ребенку. Рузвельт, который еще два года назад согласился на обследование в нашем госпитале и которого теперь постоянно пичкают какими-то препаратами, чтобы предотвратить инсульт, сидел в большом аккумуляторном инвалидном кресле рядом со своей Элеонорой. Как и большинство присутствующих, он с огромным интересом смотрел на пятиметровый экран, расположенный сбоку, так, чтобы не загораживать нам вид на сам старт. Рядом с женой Рузвельта сидел Джон Фицджеральд Кеннеди собственной персоной, новый и самый молодой за всю историю Штатов вице- президент. Именно с ним Рузвельт баллотировался на четвертый срок. Здесь в США еще не успели принять поправку, запрещающую президентам избираться на более чем два срока подряд. Вообще, с этим Кеннеди… Тогда же, в конце сорокового, Франклин, когда лежал у нас на обследовании, пристал ко мне как с ножом к горлу:

Кто в Америке в том мире был во второй половине двадцатого века самым популярным президентом?

Вы, – тут же последовал ответ с моей стороны.

А следующим?

Вот тут я, не подумав, брякнул:

Джон Кеннеди.

И вот теперь этот ирландский красавчик в нарушение их же законов сидит на нашей правительственной трибуне недалеко от своего президента и с помощью мощного бинокля наблюдает за последними минутами подготовки к старту.

Экран показал крупным планом лица экипажа с поднятыми забралами гермошлемов. Одновременно ярчайший огонь появился в самом низу космического корабля. Медленно, совсем медленно на пышущих жаром реактивных столбах начал подниматься вверх первый в нашем мире пилотируемый корабль.

Поехали! – сверкнул своей знаменитой всему миру улыбкой командир экипажа Валерий Павлович Чкалов. Марк Галлай тоже улыбнулся и помахал рукой.