Деревянный хлеб. Части 1-4

— Зря драматизируете, — филологиня изобразила на лице легкое презрение, — Тут, до нас, наконец-то, волна «западного страха» докатилась. О том, что не «имущие классы» могут питаться мясом бедняков, а вовсе даже наоборот… Первая ласточка на эту тему вылетела ещё в 1895 году. Сам Герберт Уэллс осчастливил приунывших сограждан романом-пророчеством «Машина времени», где злобные голодные морлоки по ночам жрут сытеньких, но совершенно беззащитных элоев. Тема жевана-пережевана.

— Меня интересовала «техническая сторона» проблемы, — снизил градус Ахинеев, — Где уцелевшие «питерцы» собираются брать харчи после того, как опустеют склады и магазины? Пускай, их осталось несколько процентов от первоначального населения мегаполиса. Пускай «товарных запасов» им хватит не на несколько дней, а на несколько месяцев… И? Дальше-то что? Тем более, что «наши — не придут» и это всем очевидно… В первую очередь — потомкам «блокадников». Какая у них перспектива?

— Вопросы на литературных форумах стали задавать? — понимающе прищурилась Ленка, — У гордых своей гениальностью авторов «зомбятины» — спрашивать о вещах «неназываемых по умолчанию»?

— Так интересно же!

— И как, удовлетворили любопытство?

— Если бы! — главный идеолог беспомощно развел руками, — Я там был «белой вороной» и объектом насмешек.

— Банили и посылали матом?

— Снисходительно объясняли, что такого рода вопросы — сущая мелочь и как-нибудь, в текущем порядке, обязательно разрешатся. Что кроме магазинов с товарами — есть загородные склады и базы «Госрезерва». Что трюмы морских судов и железнодорожные вагоны на обезлюдевших станциях тоже не пустые. Что можно, наконец, просто взять и купить продукты у сельских жителей… Не все же они погибли? Что в опустевшем городе достаточно всевозможных ништяков для «бартерного обмена» на харчи.

— И-э-э-э… — чуть не подавился от такого поношения основ экономики завхоз, — Они думают, что «селяне» без них не догадаются, где и чем можно поживиться? И в городе, и за городом? Опыт «меновой торговли» на продукты времен Гражданской войны очень прозрачно намекает, кто первым останется сначала без «ништяков», а потом — без последних штанов. Просто потому, что штаны — есть нельзя. Хоть ты их сто вагонов запаси. А кушать надо каждый день… О чем «селяне» — точно в курсе.

— Весь основной упор и пафос на военное превосходства «города» над «деревней». Без оружия и патронов, без техники и горючего — «деревня» не устоит и ляжет под «город» с потрохами…

— А если нет? — многозначительно пожевал губами Лев Абрамович, — Были прецеденты…

— Тогда — «город» пойдет на «деревню» войной, заставит снабжать его продуктами «по твердой цене». Этот Николай Берг мечтает про вооруженный грабеж «аграриев» вполне спокойно. У него даже не «ножницы цен» планируются, а беспощадная «продразверстка». С массовыми расстрелами… «Все кто не с нами — те против нас» И никакой тебе взаимовыгодной торговли или переговоров «на равных». Заветы ленинградских «двадцатипятитысячников» — не забыты. Сразу видно, «столичного» человека…

— А ху-ху — ему не хо-хо? — подал голос долго молчавший Плотников, — Знаю я наших современных «деревенских»… Всё у них в порядке и с техникой, и со «стволами». Где сядешь — там и слезешь… Хорошо, если выйдет живым удрать. Народ в глубинке, на «городских» — сейчас шибко злой.

— Вот и я ему про аналогичные вещи говорил… — закряхтел Ахинеев, — Напоминал об успешном «укрощении города деревней» в последнюю Гражданскую войну и о прецеденте Блокады. Следует признать — он сам о таких делах хорошо помнит. И тщательно воспроизводит в своих пописушках всякие детали. У него, посреди Петербурга времен «зомбиапокалипсиса» — набор атрибутов Блокады. Голодные старики, продающие «с рук» личные вещи за бутылочку молока и «черный рынок» продовольствия (бред собачий, для поголовно вооруженного общества, существующего в режиме «осажденной крепости»). Ну, и произвол ментов, и лихой переход с «бумажных» купюр и кредитных карточек на «золотое обращение»…

Ну, вот чего все опять на меня уставились? Нашли себе «концентратор внимания»… Я и без вас знаю, что у огромной массы моих сожителей по Северной столице — души гнилые, как морковь из советского гастронома. Возможно, от сырости… Других ленинградцев в Россию не завезли, однако.

— Как вы понимаете, переубедить такого человека словами — технически невозможно…

— Леночка… — прокашлялся главный идеолог, — Если я с кем-то спорю, то стараюсь чтобы каждый аргумент воспринимался оппонентом, как прямой удар в зубы. Иначе, не стоит и начинать.

— Кх-х-х-хе-хе! — представила эту «картину маслом» и не смогла удержаться.

— Галочка смеется. Она очень правильно отреагировала. От необходимости признавать конкретные факты или их обсуждать в открытой дискуссии — названный Николай Берг уворачивался, как намыленный. Опять же, какие там факты — если «зомбиапокалипсис» выдумка? Ври, что хочет левая нога.