Деревянный хлеб. Части 1-4

Помню, как, когда до защиты диссертации осталась пара часов, я сидела, сжавшись в комочек и молча ужасалась собственному нахальству. Вольно Володе мне советовать, он по другому ведомству карьеру делал… А уж я точно знаю, как в «серьезной науке» относятся к персонажам, вырывающимся за рамки привычного. Их тупо гнобят. Вот соберутся сейчас корифеи, снисходительно усмехаясь, покивают головами на мой бессвязный бред и вынесут беспощадный вердикт самонадеянной выскочке… Как известно, «на ура» проходят только работы, в которых собственные мысли соискателя скромно теряются посреди обширных цитат классиков и корифеев. На самостоятельные исследования смотрят косо. На попытки опровергнуть что-то привычное — изволят гневаться. Если в школьном курсе истории сказано про Средневековье, что оно «мрачное», то запоминай, повторяй и не выпендривайся

А почему, если Средневековье, то обязательно «мрачное»? О! Заученная формула ответа на этот вопрос мигом отскочит от зубов любого современника, некогда посещавшего среднюю школу «тоталитарного типа». «Там же была сплошная феодальная раздробленность, и совсем не было государства!» (делаем пометку в уме, что пресловутая школа, где в его голову вколотили данную максиму — тоже государственная) Никаких других учебных заведений человек сроду не видывал… Охоту читать книжки самостоятельно, а тем более, самостоятельно думать, ему в этой школе успешно отбивали много лет… (вы думали, что литературу сделали занудной просто так?) А в свободное от уроков время он смотрел по государственному телевидению снятые за счет государства фильмы, пропагандирующие государственную точку зрения на любые жизненные вопросы. Кстати, не важно, в какой стране снятые… Мнение государства на данную тему приблизительно одинаково во всем мире. М-да… Потом, самые продвинутые «гомункулусы», продолжали образование в государственных вузах, аспирантуре и докторантуре. Выбились в профессора и академики. За государственные деньги, выполняя волю государства… И этим людям я должна убедительно доказать, что уже существует способ сделать государство вообще никому не нужным? Что с исчезновением государства (как уже неоднократно бывало) вовсе не обязательно наступает кромешная тьма, небо не рушится на землю, а жизнь (вот они, факты и выкладки), спокойно продолжается и, довольно часто, становится заметно лучше? Да легче доказать рыбам, что можно обходиться без воды… Мамочка!

Он появился совершенно бесшумно. Просто возник. Точнее, воздвигся, из сумрака, тишины и отчаяния пустого кабинета. Как всегда — абсолютно уверенный в себе, как всегда — сильный и всемогущий, как античный бог. Опустился на одно колено, словно рыцарь из старинных легенд… Крепко сжал мои ледяные, от тоскливого ожидания, ладошки… Некоторое время изучающее рассматривал, а потом — быстро чмокнул в кончик носа…

— Боишься, Галчонок? — тебе-то хорошо насмехаться над бедной девушкой…

— Ага! Чувствую себя террористкой, — чуть заметно дернулся на кодовое слово, — Сельскохозяйственной.

— Брось, отличная работа… С изюминкой, — вот именно за эту «изюминку» мне сейчас как всыплют…

— Ты сам, дальше вступления, текст читать пробовал? — если честно, у меня там сущая ересь.

— Зачем? — сердце остановилось, — Я ведь пообщался с рецензентами… — понимающе прищурился, — Не о том беспокоишься… И не того боишься… — жестко усмехнулся, — Тебе пора выходить в люди. Для этого нужна идея. В тексте идея есть и, — замялся, — Как мне сказали — она аргументировано обоснована. Вполне достаточно.

— Нет у меня там никакой идеи… — как известно, без вложения «патриотизма» теперь даже рекламу не сочиняют.

— Ошибка… — Володя стал серьезным, — Я тут кое с кем переговорил… Почему-то считается, что писать о гипотетическом будущем России надо обязательно в стиле «Наша мама — лучше всех!». И чтобы — державность и прогресс. Типа «без государства мы все до сих пор пахали бы землю деревянной сохой и ходили в лаптях». Только так.

— Пробовала — не идет… — действительно, с души воротит, — А какую идею, в моей писанине, отыскал ты?

— «Бывают на свете вещи поважнее мира и пострашнее войны…» — удивил. Я старалась писать сухо.

— И как дальше жить?