Депеш Мод

Где-то далеко-далеко, на Востоке республики, совсем рядом с государственной границей, небо пахнет утренним лесом, пахнет, совсем по-особенному, брезентовыми палатками и сосновыми ветками, что кладут на эти палатки свои тяжёлые лапы. Я иду долгой-долгой лесной дорожкой, слева от меня и справа от меня — высокие и тёплые сосны, которые согревают своим дыханием песок вокруг себя, и воздух, и утренний субботний лес, и птиц, что попадаются время от времени, и вообще — всё это небо, и, очевидно, государственную границу — сосны это такие батарейки, которые пустили корни, как раз вдоль реки, реку видно из-за стволов слева, и мы идём вдоль реки, собственно мы идём вверх, против движения воды, мне шесть лет, я очень люблю лес и реку, а главное — я люблю уикенд, мне полностью понятно, что сосны в уикенд особенно тёплые, а небо — особенно мирное. На мне какая-то дурацкая футболка и дурацкие шорты, и пыльные сандалеты, которыми я пинаю сосновые шишки, поднимая тучки утренней пыли, тогда моя подруга поворачивается ко мне и просит, чтобы я успокоился и такого не делал. Моей подружке 16, она согласилась со мной погулять, собственно, её попросили мои родители, которые дружат с её родителями, они все остались на речном пляже, сидят себе и готовят салаты из свежих влажных овощей, плавают в утренней реке, впереди целый уикенд, вот они и занимаются своими неинтересными взрослыми делами, вместо этого я нашёл среди сосен дорожку и моя знакомая без особенного, стоит заметить, желания, повела меня по ней, так, чтобы я наконец прошёлся и заткнулся и уже никого не доставал, хотя она ко мне хорошо относится, вернее, это я за ней постоянно ношусь, но она держится довольно хорошо и особых претензий ко мне не предъявляет — так только — чтобы не поднимал пыль, чтобы не хватал её за руки, одно слово — не вёл себя как дебил. Мне нравится песок под ногами, мне нравится мокрая трава на песке, мне нравятся сосны, в которых тревожно перетекают электроны, мне нравятся крикливые беззаботные птицы на высоких сосновых ветках, мне нравится небо, потому что оно тянется далеко-далеко и никогда не заканчивается, это мне нравится больше всего, я очень люблю, когда что-то никогда не заканчивается, и небо именно из таких вещей, мне нравится, что эта дорожка тоже не заканчивается, тоже тянется без конца против движения воды, то приближаясь к ней, то снова закатываясь за стволы, наконец моя знакомая не выдерживает, хорошо, говорит, пойдём искупаемся и назад, я пытаюсь выторговать у неё ещё с полкилометра, но она говорит — хватит, купаться и назад, и я вынужден с этим смириться. Она сходит с тропинки и идёт прямо к воде, я стараюсь не отставать, иду следом и рассматриваю её чёрный блестящий купальник, такие тогда, в конце 70-х, как раз были в моде, её купальник особенный — по его чёрному фону рассыпаны жёлтые, красные и оранжевые листья, настоящий ноябрь, хотя в ноябре, кажется, никто и не купается, но у неё настоящий листопад на теле, и тело у неё — красивое и крепкое, ей очень идут эти листья, это даже я в свои 6 понимаю, иначе бы я за ней не шёл, вода ещё не успела прогреться, берег пустой и прохладный, моя подруга подруливает к воде и начинает постепенно в неё входить, я смотрю, как под водой исчезают её стопы, её высокие матовые икры, её колени, её бёдра, наконец она падает на поверхность воды, топит в ней все свои листья — и жёлтые, и красные, и оранжевые, и поворачивается ко мне — давай, кричит, давай, иди сюда, холодно, говорю я с берега, перестань, кричит она, ничего не холодно, иди сюда, она выплывает на середину реки, течение начинает сносить её вниз, и я вдруг пугаюсь, что вот вот её понесёт вниз, а я останусь тут сам и буду стоять на этом берегу никому не нужным, перед холодной глубокой водой, которая течёт неизвестно куда, и я не выдерживаю и прыгаю в воду, даже забыв, что не умею плавать, и двигаюсь к ней, она меня замечает и начинает подплывать к берегу, я бью по воде руками, пытаясь не захлебнуться где ещё мелко, и наконец она подплывает и, задыхаясь, весело кричит — давай руку, и я протягиваю ей руку и в этот миг меня просто разрывает, и вся эта вода течёт вокруг меня, течёт в одном направлении, всё время в одном направлении и мне от этого так хорошо, будто мне вовсе не 6, а все 16, как и моей подруге, моей биг уайт маме, которая тянет меня за собой против течения, и так крепко держит меня за руку, что если бы я мог, я бы просто кончил, но я лишь держусь за неё и не могу кончить, совсем-совсем не могу кончить и так всю жизнь

— Касса, — произносит он. — Общак. Общая касса, которая формируется совместными усилиями. Сокращённо — ОК.

Чапай, потеряв нас с Васей, держится двумя руками за последнего собеседника-Собаку.

— Касса работников, — говорит Чапай. — Никаких банков. Банки — это наёбка.

— Фикция, — подсказывает Собака.

— Точно.

Какой-то миг они молчат, я снова засыпаю, но тут Чапай говорит:

— В принципе, — говорит он. — Тут тоже есть касса.

Собака растерянно оглядывает комнату.