Деньги со стоном

Одним полотенцем Глеб накрыл ее, другим обмотался сам. Но в шезлонг опуститься не успел. Из дома вышел Яша. Судя по улыбке, затаившейся в уголках его губ, он стал невольным свидетелем всех этих вот снов и сновидений. Глеб недовольно цокнул языком, глядя на него. Надо же было ему появиться здесь днем!

Он не стал ждать, когда Яша подойдет к бассейну, направился навстречу.

— Не помешал? — спросил Гроздьев, кивком показав на девушку.

— Имею право.

Глеб прошел мимо, позвал Яшу к беседке, стоявшей с передней стороны дома.

— А я вот заехал. Мало ли, вдруг Ларион уже здесь, — сказал тот.

— Не понял! — Глеб остановился как вкопанный.

Уж лучше бы Яша остановил его в бассейне, в самый интересный момент, чем вот так.

— Его что, выпустили?

— У нас же не тридцать седьмой год.

— А доказательств нет?

— Зато алиби появилось.

— Да?

— В момент убийства Ларион находился в гостях у своего друга.

Яша продолжил путь. Теперь уже он увлекал Глеба к беседке.

— Скажи мне, кто твой друг…

— Друг — такой же отморозок, как и Ларионов. Причем из той же колонии, в которой тот мотал срок.

— И вы ему поверили?

— Нет. Но алиби есть, а доказательств нет. — Яша зашел в беседку, сел, вынул из кармана пачку сигарет. — Зато мы теперь знаем, с кем контачит Ларион.

— Это он пытался меня остановить?

Глеб и показания насчет щекастого типа давал, и фоторобот составлял. Это после того, как он обезвредил Лариона. Столько дел наворотил, и все это зря? Мало того, еще и Лариона озлобил.

— Он. Васильев Иван Евгеньевич, кличка Вензель.

— Мне какое дело, как его зовут? Приставит ствол к затылку и фамилии не скажет.

— Может и приставить, — совершенно серьезно сказал Яша.

— Спасибо, утешил.

— Я, конечно, с Ларионом поговорил, популярно все объяснил. — Яша выдул дым на свой кулак. — Не знаю, проняло или нет. Если да, то можешь спать спокойно.

— А если нет?

— Я же за тобой присматриваю. А с бабами ты тут поменьше. Или им нужно побольше? — усмехнулся Гроздьев.

— Побольше нужно вам. Чтобы было на чем Лариона удержать, — не остался в долгу Глеб.

— Скажи, что в Москву уезжаешь.

— А ты скажи, что Ларионов меня там найдет.

— Найдет. Ствол тебе нужен. Если надумаешь остаться, я помогу с лицензией. Возьмешь «Сайгу». Пристрелишь Лариона, честь тебе будет и хвала. Кто там у тебя в бассейне?

— Да соседка. Временная. На каникулы приехала.

На самом деле он не был уверен в этом, но хотел надеяться, что Даша в его жизни — явление проходящее.

— Откуда?

— Не знаю.

— Но в бассейне уже искупал.

— Мне что, под протокол с ней знакомиться?

— Лучше под справку. Из кожвендиспансера.

— Типун тебе на язык! — Глеб разволновался.

Повод для этого у него действительно был. События развивались как-то уж очень стремительно, а резинки под рукой не оказалось.

— Лучше мягкий типун, чем твердый шанкр. Ну так что насчет карабина?

— Было бы неплохо.

— Тогда давай паспорт, я там сам все сделаю. Подъедешь, поставишь роспись, и все.

Глеб сходил за паспортом, отдал его Яше, и тот уехал. А у него вдруг возникло чувство, что его жестоко обманули. Ларион гуляет на свободе, он чертовски опасен, а Глебу без документов из Тепломорска не выехать. Получалось, что в руках у Яши не только паспорт, но и его судьба.

Глеб вернулся к бассейну, но шезлонг пустовал, купальник у бассейна не валялся. Калитка была закрыта, но не заперта. Ушла Даша. Хорошо, если насовсем.

Глеб запер калитку, повернул к дому. Тут-то его и торкнуло. Вдруг Ларион уже здесь? Какое-то время калитка оставалась открытой, и он мог этим воспользоваться. Да и обе двери, ведущие в дом, не были заперты. Заходи кто хочешь.

Глеб остановился в нерешительности. Что делать? Звонить Яше? Но вдруг в доме никого нет? На потеху себя выставить?

Глеб обогнул дом, остановился. Между глухой стеной и забором находилась маленькая площадка с баскетбольным щитом. Здесь же был и мяч. С ним Глеб и зашел в дом.

Мяч тяжелый, а бросок у него мощный и точный. Если что, запустит Лариону в голову. Тот и понять ничего не успеет.

Но в доме никого не было. Глеб решил, что может гордиться собой. Не испугался, не повернул назад. А раз так, то почему он должен бояться бандита, а не наоборот?

На улице жара, а в гипермаркете прохлада. Особенно хорошо у молочных рядов с открытыми морозильниками. Только вот Жене почему-то холодно. Или же просто кожа у нее слишком нежная, оттого и покрывается мурашками. Да, она у нее высший сорт, и фигурка первоклассная. Приближаясь к ней, Ларион впадал в самый настоящий экстаз. Только вот эйфории не было, потому как Женя была для него источником опасности, который необходимо было нейтрализовать.

— Привет!

Она узнала его голос и испугалась, вздрогнула.

— Женя, я хочу попросить прощения! — Ларион смотрел на нее с чувством вины, но при этом напирал взглядом, давал понять, кто хозяин этой ситуации.

— Я сейчас закричу! — заявила она, но не оглянулась в поисках спасения, и взгляд ее прилип к Лариону.

Он знал, как произвести впечатление на красотку, и все для этого сделал. Дорогой мужской парфюм, стильный прикид, но все это — лишь тонкая пленка на его природной, может, слегка причесанной брутальности.