Денег нет, но ты держись!

Через буквально пятнадцать минут в комнату зашел дядя. В его руках был знакомый конверт с гербовой печатью. Я пристально смотрела на алую печать, трепеща от мысли, не перепутала ли Джоан письма? Не сдала ли она меня с потрохами?

– А вот это уже лишнее, моя дорогая! – жестко сказал Демон. – Я понимаю, что идеи милосердия и всепрощения не чужды твоему сердцу, но зачем же провоцировать пленника на самоубийство! Больше всего на свете он не хочет встречаться со своим братом! Я забираю чернила и бумагу, чтобы ты не наделала глупостей!

– Я думала, что его это ободрит… – простодушно вздохнула я. Дверь открылась, и на пороге появилась Джоан. В ее руках было большое яблоко. Я взяла его из рук служанки, едва скрывая улыбку.

Я держала яблоко в руке, понимая, что именно таким взглядом смотрела Ева на Адама за пару мгновений до того, как их с позором изгонят из Рая.

– Не хочешь? – спросила я, поигрывая яблоком в руках.

– Нет, спасибо! – раздался холодный ответ.

– А зря! – сказала я, вгрызаясь в желтый бочок. – Я такого вкусного яблока еще ни разу в жизни не ела… Нет, определенно! Просто замечательное!

– Обычное яблоко! – холодно ответили мне.

– Ты во мне разочарован? В чем дело? – озабоченно спросила я, хрустя яблоком. – Я что-то не так сделала? Если да, то так и скажи!

– Ни в чем… Просто задумался… – ответил дядя. Голос его внезапно потеплел. – Не бери в голову, моя дорогая.

Глава 19 Песец подкрался незаметно…

У меня есть смягчающее обстоятельство. Я люблю вас. Люблю.

К/ф «Служебный роман»

Я увидела в окно, как целая делегация въехала в ворота замка. Где-то в казне лежал миллион золотых, а я стояла ни жива, ни мертва, отдернув тяжелую штору… Джоан бросилась причесывать меня. Несмотря на свою «болезнь», я должна была выглядеть презентабельно… Мои руки тряслись так, что я не могла ничего в них удержать. На меня напялили платье, волосы уложили, а лицо припудрили для пущей бледности.

Я чувствовала себя Волком из сказки про Красную Шапочку. Сейчас нырну под одеяло, а тут ко мне придет «жених» и будет интересоваться, почему у меня такие большие глаза.

– Чтобы лучше видеть то, что происходит в моем королевстве! – отвечу я, прищуриваясь.

– А почему у тебя такие большие уши? – поинтересуется «жених», делая пометки в блокноте.

– Это для того, чтобы лучше слышать о том, что происходит в моем королевстве! – отвечу я, прикрывая «вентилятор» волосами.

– А почему у тебя такой большой рот? – поинтересуется «жених», снова присматриваясь ко мне.

– Для того, чтобы громче отдавать приказы! – отвечу я, делая губки бантиком.

– А правда ли, ты спишь со своим дядей? – поинтересуется «жених».

– Ну, кто-то же должен рассказывать мне сказки на ночь! И вообще – не твое собачье дело, с кем я сплю! – возмущусь я и запущу в него подушкой. И после этого разразится дипломатический скандал. В довесок к тому дипломатическому скандалу, за который сейчас я выслушаю скупые извинения. И что-то мне подсказывает, что дипломатический скандал, умноженный на дипломатический скандал, не дает в итоге криков «Горько», или что тут кричат на местных свадьбах? Господи, хоть бы я ему не понравилась.

Я сделала пальцы «крестиками» и закрыла глаза. В дверь постучали, я подавилась молитвой на полуслове.

– Песец пришел… – вздохнула я, имея в виду и гостя, и всю ситуацию в целом.

Я тут же откинулась на подушки и попросила Джоан открыть дверь. «Барышня уже легли и просют!» – пронеслось в моей голове.

В комнату вошел мой дядя, расположившись по привычке в любимом кресле, а следом за ним вошел молодой мужчина. У него были длинные светлые волосы, на которых еще не растаяли снежинки, на белоснежном воротнике застыли капельки воды. Он посмотрел на меня, а я сделала видимое усилие, чтобы приподняться на подушке. Не должна же я гарцевать, как кобыла, учитывая, что меня недавно «отравили». Я посмотрела на Лиса, стараясь не выдать своих истинных чувств.

Да, они были чем-то похожи с Ленсом. Только у Лиса глаза были не небесно-голубые, а карие. Но в целом сходство было налицо. И на лице. От этого сходства мне становилось дурно. Если меня случайно стошнит, то пусть думают, что это последствия отравления.

– Как вы себя чувствуете? – поинтересовался гость, с тревогой заглядывая в мое лицо.

– Уже намного лучше, – вздохнула я, понимая, что мне сейчас «захорошеет» окончательно. Если он сейчас скажет, что после того, что со мной сделал его братец, он просто обязан на мне жениться, я точно притворюсь дохлой.

– Я прошу прощения за то, что произошло… От лица империи и от лица моей семьи… – ответил он, осматривая мою комнату. Да, милый, сюда свезли всю самую красивую мебель и сделали генеральную уборку. И все это накануне твоего визита. Завтра, после моего отъезда вся эта красота вернется на свои места.

– Не стоит… – вздохнула я, выдавливая слабую улыбку. – Я не держу зла на Ленса.