Денег нет, но ты держись! (СИ)

Я сразу представила, как аристократы хвастаются друг другу о том, сколько раз им отрубали голову. А особо продвинутые рекомендуют попробовать новые виды казни. «Недавно я попробовала костер… Вы знаете, это гораздо лучше гильотины!» — говорит какая-то мадам в высоком припудренном парике. «О! О чем вы говорите! Кол! Кол! И только кол! Я бы с него не слезала!» — отвечает хрипловатым голосом какая-то распутная дама с мушкой на скуле, обмахиваясь веером. Где-то на заднем плане разговаривают отец и сын: «Сынок, веревка — вот выбор настоящего мужчины. Добротная, пеньковая…», «Пап, веревка уже не модно! Это — прошлый век. Четвертование — вот это тема!». И тут в разговор вмешивается старушка. Сморщенная, как печеное яблоко, она скрипучим, как несмазанное колесо телеги, голосом заявляет: «О времена! О нравы! Вот в наше время такого не было! Больше, чем на колесование приличная девушка или приличный юноша рассчитывать не могли!» Занавес.

— Если бы люди были уверены в том, что останутся безнаказанными за любое злодеяние, то о какой доброте во всем мире может идти речь? — заметила я, убеждая себя в правильности приговора, — Только наказание страшит многих людей, заставляя их вести себя так, как подобает. Давай, если завтра ко мне приведут убийцу, то я помилую его. Мало того, что помилую, так еще и выпущу на волю. Пусть продолжает дальше убивать невинных. Все равно ему ничего за это не будет! И тогда, Ленс, смерть тех, кого он убьет после освобождения ляжет не на мою совесть, а на твою! И все потому, что ты попросил о его помиловании.

— Это — не твои слова. Точнее, произнесла их ты, но это — не твои слова, — грустно улыбнулся философ, — Это слова твоего дяди. Ты сказала их так, словно прониклась его темной философией! Словно…. его яд уже отравил твой разум!

— Нет, это — мои слова, — задумчиво отозвалась я, глядя на то, как поднимаются тяжелые ворота, пропуская несколько карет, спешащих, словно, наперегонки, — Мне пора. Пора принимать гостей…

В принципе у них есть шанс еще перерезать друг друга до моего прихода. Так что дадим судьбе возможность провести естественный отбор.

— Перед тем, как ты уйдешь, я хочу тебя спросить… Как такая неглупая, добрая, искренняя девушка могла предпочесть такого негодяя? — грустно поинтересовался философ, — Ведь есть же достойные люди в королевстве! А ты выбрала самого отъявленного мерзавца из всех, кого только можно себе представить!

Позади нас раздался голос, вызывая у меня тень улыбки. Пусть это всего лишь актерская игра, пусть это не на самом деле, но я чувствую странную уверенность в себе, когда он рядом. И это необъяснимо. Такое странное чувство, словно весь ад на моей стороне. А когда за твоими плечами стоит целый легион демонов, то волей-неволей гордо расправляешь плечи. Пусть он и не демон вовсе, пусть я назвала его так из-за сходства с картиной, но он дьявольский умен и чертовски опасен. Такого врага и врагу не пожелаешь…

— Плохо говорить об отсутствующих — не признак добродетели, которую ты так восхваляешь, мой юный друг. Стоит ли мне добавить, что иногда такие разговоры чреваты очень неприятными последствиями для тех, кто не умеет правильно выбирать время, место, выражения и собеседника, — саркастично ответил демон, подходя ко мне, — А теперь, оставь нас с моей возлюбленной племянницей наедине. Будь так любезен.

Философ покраснел, смутился, а потом, пылко ответил:

— Я мог бы сказать это вам прямо в лицо. Я ничуть не боюсь последствий! Да! Я назвал Вас негодяем. Пусть я знаю вас не долго, но я вижу, что в вашей крови течет яд, который сочится из ваших губ, отравляя все вокруг. Вы пытаетесь сбить принцессу с пути истинного! У нее добрая душа. Я вижу по ее лицу, что ей чужды пытки и казни. Он всем сердцем переживает за людей. И если бы не ваше дурное влияние, то Арианон мог бы стать сказочным королевством!

— Ты прав, мой дорогой мальчик. От нашего королевства осталась бы только сказка. Которую ты, или тебе подобные, рассказывали бы наивным людям, для того, чтобы убедить всех, что идеальное королевство существует. Или, по крайней мере, идеальное королевство существовало, оставив свой незначительный след на страницах истории, — ответил демон, — А теперь я прошу тебя удалиться.