День пиротехника

— Я думала, это нас во МГЛУ учат всякой ерунде…

— Ещё не всё. По мнению нашего полковника, наилучшая пара — дог и такса. Где он их видел на службе в милиции, ума не приложу. Само собой, в пособии были не к месту вставлены две цитаты из совершенно секретных приказов МВД Беларуси, поэтому труду присвоили совсекретный гриф. На широкую публику этот трактат выпустить не решились.

— Теперь я спокойна. Мой сон берегут подготовленные люди. Разбирающиеся в собаках. Я тоже, кстати, думала завести овчарку.

— Но куда её деть через два года?

— Не только в этом причина. Работодатель не позволил. Пёс будет признавать за хозяйку меня, а в той квартире Бекетов за всё платит, и только он хозяин. Знаете, Алексей…

— Что?

— С вами я не смогу поболтать о ранней поэзии Бальмонта. Но есть и другие темы… Сейчас я должна ехать. Шеф в России, в любой момент может дёрнуть, усадить за компьютер и заставить выполнять поручения. Скоро конец контракта, до отъезда в Европу ещё будет время, расскажете что-нибудь другое совсекретное. Если не передумаете. Договорились?

⁂

— Вот какой у вас тайный агент в стане потерпевшего… — обычно бесстрастный Сазонов позволил себе приподнять бровь. — Вы в чём-то подозреваете Бекетова?

— Точно не в теракте. Он потерял жену, сильно выбит из колеи. Сам не погиб лишь чудом. Вопрос в другом. С этими тендерами и конкурентами дело нечисто. Бекетов утаивает какую-то важную информацию, её разглашение чревато неприятностями для бизнеса. Одновременно затрудняет наше расследование.

Лёха внутренне поблагодарил Сазонова за организацию большинства встреч на нейтральной территории или в Первомайском РУВД. В здании УКГБ на переулке Козлова чувствовалось что-то… В общем, лейтенанту милиции здесь было неуютно. И дело даже не в старых преданиях о «кровавой гэбне» времён СССР. Скорее причиной была давняя конкуренция спецслужб в сферах, где интересы соприкасались. У офицеров ГБ порой проскальзывало высокомерие по отношению к ментам, барахтающимся в мелочёвке. Оперативники МВД по поводу и без повода любят повторять, что они занимаются настоящим делом — преступность видна невооружённым глазом. А что там мутит КГБ — ничего не видно, вдруг там одно изображение бурной деятельности. Разумной частью натуры Лёха сознавал, что так не должно быть, конторам надлежит сотрудничать, но всё равно ощущал себя чуть ли не засланцем в тылу врага. Вот и Папаныч, узнав о его визите в «комбинат глубинного бурения», в сотый раз напомнил: не болтай лишнего, бестолочь.

Спрятанное в глубине квартала здание грозного КГБ внутри мало отличалось от милицейских коридоров. Обращали на себя внимание лишь изображения Дзержинского, в милицейских управлениях практически исчезнувшие.

Кабинет Сазонова был подчёркнуто безлик. Из обстановки наличествовали только стол с ноутбуком и телефоном, сейф, кресло, стулья для посетителей.

Лёха, не увлекающийся комнатной растительностью, тут же представил горшок с цветком на окне — хоть какой-то штрих оживил бы комнату, поэтичную, как внутри коробки от телевизора.

— Из вашего доклада, Алексей Станиславович, вырисовывается версия, что Бекетова запугали взрывом и вынудили уступить в конкуренции.

— Да. Хоть и меры мне кажутся преувеличенными. Нанять киллера, чтобы организовал столь масштабное дело, переправить взрывчатку… Не знаю наверняка их тарифов, но на десятки тысяч долларов точно тянет. Неужели прибыль с одной сделки покроет?

— Этого мы не можем знать наверняка, — подполковник открыл тендерное объявление на сайте завода. — Объем поставки на полмиллиона долларов, не самый крупный тендер. Рентабельность на таких сделках — единицы процентов. Значит, речь идёт о завоевании рынка в целом. Тогда игра стоит свеч. И нескольких жизней. Эту российскую компанию берём под наблюдение.

— А связаться с коллегами…

— Само собой. Подключим ФСБ. В таких ситуациях они охотно идут навстречу.

Лёха помассировал виски. Ночью плохо спал. И было из-за чего. Террористические атаки стали приметой времени, экстремисты специально пытаются убить как можно больше людей. Это дико, но уже перестало удивлять. Когда проводил Ингу до машины, до него, наконец, дошло, причем на уровне чувств, а не одной только логики: убийство совершено ради банального шантажа. В фильме «Крёстный отец» в виде угрозы строптивому голливудскому менеджеру подкинули отрезанную голову лошади, и это казалось жестокостью, мафиозным беспределом. Тут — четыре человека… Итальянские мафиози — белые и пушистые рядом с отечественными рэкетирами.

— Хорошо. Это займёт сколько-то дней?

— До недели. По прошлому опыту взаимодействия с россиянами.

Неделя… Может ли за неделю произойти что-то чрезвычайное? Вряд ли.

— Рискну предположить, Виктор Васильевич, неделя у нас есть. Новых тендеров в ближайшие дни не предвидится. Меня больше сам Бекетов беспокоит. Не задумал бы вендетту.

— Склонен?

— Возможно, — в памяти Лёхи всплыла первая встреча с потерпевшим. — Предлагал бабки, если найду подрывника и до задержания обеспечу возможность потолковать с ним по душам. Бывший афганец, у некоторых из них реально крыша съехала.