Демон внутри меня

Когда-то я читала много о Стоунэме, даже залезала в его биографию. Много личной информации осталось за семью печатями, многое просто вылетело из моей памяти, благодаря тому, что два года я была оторвана от мира.

Но сейчас, по отрывкам из разговора Стоунэма, я начала припоминать кое-что. Кай Стоунэм, возглавил «Stone Industries» вместе с Бартом, после того, как провалился в сенаторской гонке и ушел из конгресса. Насколько мне было известно «Stone Industries» это строительная компания, воздвигающая самые шикарные небоскребы Манхэттена. Но Кай говорил о нескольких зданиях в Дубай и был очень недоволен, что они не будут сданы в срок. Я запуталась в его деятельности. Наверняка, все это не может держаться на одном человеке, но то, что Кай руководил всем парадом – я не сомневалась. Все его разговоры, о банках, нефти и сроках постройки небоскребов мне скучны и неинтересны. Даже чутье журналиста не помогало, хотя профессиональная привычка заставила меня слушать все внимательно и мотать на ус нескончаемую информацию.

И только спустя какое-то время, я поняла, что все эти минуты смотрю только на губы Стоунэма, что, то сжимаются от напряжения, то расплываются в демонической и такой знакомой мне усмешке.

Эти губы изранили мое тело. Отравили. Побудили внутри меня…неутолимую, незнакомую прежде жажду.

Кай выглядит, как первородный соблазн. Грех. Идеальный мужчина в костюме от Kiton, где даже пуговицы сделаны из золота и одна стоит больше, чем я могла бы заработать за всю жизнь.

И я. Кто я? Устала задавать себе этот вопрос. Я – тень, в данный момент я дешевка в рыжем парике.

Мы всегда будем с разных планет. Стоунэм – это порода, элита. Зевс, восседающий на Олимпе и с презрением наблюдающий за смертными. И я – рабыня в лохмотьях, вынужденная выхватывать минуты своей жизни по кусочкам. И даже если он оденет меня в самые дорогие и красивые шелка мира, я по-прежнему останусь обычной девушкой. Человеком, смертной. Моих крыльев не хватит, чтобы долететь до вершины горы, на которой Кай восседает.

Я для него всего лишь эксперимент, глоток свежего воздуха. Необычный в своей хрупкости и уязвимости человек, который способен испытывать все оттенки чувств. И самое разрушающее из них – боль. Я идеальная кукла, для того, чтобы он мог упиваться своей властью и тешить свое божественное самолюбие.

Его кровь всегда будет голубой, а моя красной. И он будет делать все, чтобы распарывать мне кожу, но не убивать, любуясь этим необычным цветом крови. Рабским.

По телефону Кай обсуждает какие-то заказы, договора, сверки, встречи. Что-то про билеты в Австрию, Швейцарию и Дубай. Он улетит? Боже, это будут самые прекрасные дни для меня.

– Что ты улыбаешься? Полетишь со мной, – четко произносит он, когда кладет трубку. Он снимает пиджак и закатывает рукава своей рубашки. Наверное, ему просто стало жарко, но для меня это еще один удар – его руки выглядят такими сильными и мужественными. Руки творца своей жизни. – Ты же не думала, что мы будем так палиться и устраивать аукцион в штатах. Чем дальше, тем лучше. Будет наш маленький отпуск. Кстати, твой бывший хозяин, этот Ясин, тоже на нем будет. Думаю, он будет жутко мне завидовать, когда увидит, что я с тобой сделал, – довольно заявляет Кай, поглядывая на мои запястья. Кровь запеклась и превратилась в тонкую корочку. Это выглядит антисексуально и отвратительно. Но Каю нравится.

– Я? С тобой? Да что это, черт возьми, за гребанный аукцион, про который мне все говорят? – я не выдерживаю и царапаю вилкой по тарелке.

– Развлечение, не более. Когда у тебя есть все, Леа, обыденные развлечения очень скучны. Я побывал почти во всех странах мира, я могу купить себе ВСЕ, я всем перенасыщен, признаюсь в этом. Ты берешь все, потребляешь все…и нужно еще больше, еще БОЛЬШЕ. Понимаешь? А брать уже нечего. Поэтому я взял тебя. Ну, а аукцион и прочие сборы нашего клуба, это всегда что-то грязное и извращенное, о чем тебе лучше не знать заранее, – Кай подмигивает мне. – Меньше знаешь, крепче спишь.

– Я-то как буду причастна к этому развлечению?

– Ты будешь выполнять свою функцию – подчиняться мне и радовать меня своим телом.

– А что насчет черной папки? – начинаю давить я и впервые за все это время вижу в глазах Кая легкое смятение.

– Пока я не готов делиться игрушками. Передумал. Если ты и дальше будешь такой послушной и очаровательной, то так и будет.

Но что-то мне подсказывало, что Кай лжет. Ему не нужна послушная. И стерва психованная ему тоже не нужна. Найти к нему подход, подобрать ключ к его душе – это все равно, что совершить открытие, достойное Нобелевской премии.

– Но не тешь себя пустыми надеждами. В любую секунду я могу передумать и пустить тебя по кругу, – тон его голоса полон яда и льда. Звучит это властно, будто воплотить в жизнь обещанное для Кая – обычное дело.