Демянское побоище. «Упущенный триумф Сталина» или «пиррова победа Гитлера»?

Бригады входили в немецкий тыл поочередно, по разным маршрутам. 204-я воздушно-десантная бригада с 11 по 15 марта, 2-я маневренная воздушно-десантная бригада с 13 по 16 марта.

«В начале марта 1942 года нас подвезли на автомашинах к небольшому лесу возле сгоревшей деревни, – пишет из Соликамска П. Черепов . – Целый день подгоняли лыжи, проверяли оружие, а кто хотел, мог наполнять мешки продовольствием. Масло, колбаса, консервы, концентраты выдавались без нормы. Ребята предпочитали патроны и гранаты. Много ушло на обмундировку. Пешим строем двинулись к линии фронта. Километров 15 протопали по дороге во вьюгу. Потом – на лыжи и по целине. В лес глубже. Ночь была морозная».

Днем десантники укрывались в лесу. Немецкие самолеты, больше транспортники и корректировщики, пролетали над ними, едва не касаясь вершин деревьев.

«Нас, чувствуется, не обнаруживают, – сообщает из Висима Иван Норицын. – Нашелся в батальоне нетерпеливец, я назвал бы его дураком, захотел сбить самолет из винтовки.

Бах! Бах! Бах! – масло застыло, и затвор СВТ заело. Была такая скорострельная винтовка Токарева – одна беда.

Самолет, разумеется, и крылом не качнул. А на заметку, видать, летчик взял. Не успели мы углубиться в чащу, как над нами ихний бомбардировщик… Круг сперва сделал. Нам видно было, как летчик головой вертел, высматривая нас. Потом, как горох, посыпались бомбы… Полосовали нас, считай, до обеда. Один улетит – другой тут как тут!.. Говорили ребята, что виновника демаскировки едва не расстреляли. Заступничество комиссара Куклина спасло парня» [170] .

В первые дни нахождения в тылу немцев приходилось часто сталкиваться и с военной безграмотностью десантников. Опыта не было: не знали, когда нагнуться, когда можно идти во весь рост под пулями, не знали, как по звуку угадать, где упадет мина. Азбука давалась с трудом, и платили за ее освоение жизнями.

Трудности зимнего леса

Сильные морозы встретили их в тылу врага. Сначала они превышали тридцать градусов. Затем температура резко менялась: днем – оттепель, ночью – крепкие морозы. В глубоком снегу, а он доходил до одного метра, обувь и одежда сильно намокали. Отдыхали люди под открытым небом или в скороспелых шалашиках, сплетенных из ельника. Бойцы были утомлены переходами, засыпали в любом положении, и нередко огонь добирался до них – тлело обмундирование. Это когда грелись у скудных костерков, в ход шел сухой спирт – паста. В мокрых валенках отмерзали ноги. Все передвижения совершались ночью. Впереди двигались разведчики. Все, что имели, тащили на волокушах по снегу, преодолевая препятствия. Леса южного Приильменья представляют собой густые дебри и буреломы, которые перекрывают путь иногда на сотни метров. Обойти их трудно даже днем, а ночью практически невозможно. По лесу двигались на лыжах очень медленно. Беспомощными становились парашютисты в случае поломки лыж.

Штаб бригады и сопутствующие ему подразделения временно расположились в двух километрах южнее деревеньки Норы. Проводился анализ происходящего: нарушался график движения колонн в заданный район, а значит, и начало главной боевой операции. Болота, топи, густой лес, шесть-семь километров в сутки. Не слышно было и 204-й бригады, которая должна была войти в тыл восточнее десантников 1-й маневренной. Шифровки из штаба фронта требовали: «Ускорьте движение в заданный район». И еще скрытность. Ежедневно на низких высотах перелетали линию фронта 400–600 самолетов врага. А в лесах под деревенькой Норы собралось около двух тысяч десантников. 1-й МВДБ – не иголка в стоге сена.

Силы разведчиков были направлены на поиск удобных маршрутов движения к району сосредоточения двух бригад. Впереди юго-западнее болота Невий Мох лежала речка Полометь с крутыми берегами, вся во льдах и заносах. Как укрепил ее враг?