Делу - время, забавам - час

Дом наполнился ароматами хвои, так как на некоторых дверях теперь висели новогодние венки.

Гевин в это же время раздраконил ребят на соревнование: у кого выйдет самая длинная и ровная стружка из-под рубака.

— Для чего? — идея несколько озадачивала.

Обычно в мастерской было очень шумно, то и дело раздавался стук разных инструментов и визг пилы, а сейчас слышалось только пыхтение тружеников.

— Стружку можно покрасить, видите, как завивается куделью, — Гевин продемонстрировал завитушку. — Чем не украшения для праздника? Это первое, а второе, парни осознали важность правильной заточки инструмента. Это особое умение, хороший заточник может быть плохим столяром, но всегда будет в почете у нашего брата. У Пепла лучше всех получается точить, а столярничает он так себе, дерево — это не его. Оно и понятно, маг огня ведь — у них склонность к металлам. Надо бы с Оваром переговорить, может, в ученики возьмет.

Ричард, доподлинно знавший о моих мечтах и праздничных планах, вызвался снабдить нас праздничным деревом. Мы встречались при любой возможности. И в столице, и дома старались урвать хоть часок, чтобы побыть если не вместе, то рядом. Если у него была возможность, то он просто встречал нашу компанию в Академии, убеждался, что воспитанники дома и мы шли на прогулку. Иногда он вырывался ко мне домой, и тогда нам было не до разговоров. О своей идее замужества больше не напоминал и я не знала, то ли радоваться, ведь под венец я не рвалась, или огорчаться, потому что… женщина со своими тараканами в голове.

Вот, казалось бы, мне есть с кем обсудить текущие проблемы: Гевин, Ульх, Беатрис и остальные всегда были под рукой. Но рассказывать о своих делах Ричарду было как-то особенно сладко, потому, что он меня слушал.

И, как становилось известно позднее, слышал.

Радовался моим успехам в Академии, следил за развитием и обучением подростков и потешался над проделками шкодят, которые научившись уверенно складывать оригами, вместе с салфетками стали подкладывать в ланч-боксы маленькие бумажные фигурки. Началось всё совершенно случайно — попытка помочь Василе принести извинения перед пострадавшими от коварного слабительного, но суровые воины неожиданно трепетно отнеслись к этим подарочкам, так что традиция продолжилась и стала чем-то вроде фирменной фишки. Мало кто эти фигурки выкидывал — в основном собирали для своих детей или для тех, у кого они есть. Трой свою добычу коллекционировал.

— Мы каждый раз гадаем, будет или не будет фигурка, и кому какая достанется. Это расслабляет, позволяет лучше отдохнуть в перерыв.

— И много у тебя фигурок?

— Нет, я свои отдаю. У меня есть несколько таких штучек, — Ричард изобразил руками контур угловатого сердечка, — мы не знаем, что это за зверек, поэтому их никто особо не разбирает.

— Ричард, не вздумай сказать это мелким, они огорчатся. На моей родине — это символ любящего сердца.

— А ты считаешь, что любят сердцем? — мужчина был удивлен.

— Да. На моей родине душа и сердце практически синонимы. Можно сказать: у меня вся душа изболелась в тревоге за тебя, а можно — у меня за тебя сердце болит. Ведь это часто взаимосвязано, душевные переживания ведут к заболеваниям сердца. А любить аурой как у вас… что мне сказать, у меня из-за тебя аура потускнела? Так, я ее не вижу.

Ричард засмеялся, а после, качая головой, заявил:

— Ты столько упускаешь! Как жаль, что мне некогда этим с тобой заняться.

— Еще чего, у меня для этого наставники есть, а наше время я на учебу тратить не желаю! Трою передай, что сердечки Тута подкладывает лично для него. Она его до сих пор обожает. В гости бы пришли, что ли…

— Придут на праздник, — усмехнувшись, заверил мужчина. — А о взаимных чувствах нам покровительница любви подсказывает. Но у каждого свои подсказки и знаки — главное, распознать их.

Глава 28

Появившуюся после ужина компанию змееловов возглавлял бледный Девис. Мужчина был уже внешне спокоен, но от него все еще исходили осязаемые волны напряжения. Гадала о причинах недолго. Пользуясь тем, что змееловы разбежались по дому, с целью забросить учебные сумки в комнаты и умыться, мужчина коротко поведал нам о причине своего состояния. Естественно, опять неприятности.

— Если б деньги ни заплатила, прекратила бы это безобразие! — горячилась я, поджидая, когда дежурные закончат убирать со столов, чтобы поговорить с ребятами. — Я всё понимаю, но целовать… ее?!

— Не сердись раньше времени, — осадил меня дед, — сначала выслушаем.

Подошли змееловы, все шестеро, плечом к плечу. Ульх одобрительно крякнул. Видок у ребят был откровенно побитый, но одежда цела — это уже им в зачет пойдет.

— Садитесь, — велела я, желая показать, что здесь не судилище, — и рассказывайте, со всеми подробностями.

— Извините леди Ли, драк больше не будет, — первым, как и ожидалось, заговорил Мир. — Столичные обещали нас больше не задирать.

— И что сподвигнет их выполнить обещание?

— Наставник Аспид. Он принял у них слово.